Пивной Октоберфест

  В мебелированной комнате баварского отеля погас свет, и Клава Форте пьяно подумала, что кто-то за кулисами непредсказуемого вывернул пробки из её ушей.
  Ей вдруг захотелось, чтобы её случайный спутник по выйгрышной путёвке в баварский Мюнхен на пивной Октоберфест, в котором она рассчитывала встретить своего барона Мюнхгаузена, или провалился к чертям, или на конец поднял любвеобильную тяжесть в виде её грузного тела со стула, что заменило бы ему занятия восстановительной против себя лингвистической гимнастикой.
  Но Цурик Будневич оперуполномоченый оперного театра в Одессе не внял её скромным мечтам.
  Подталкиваемый поршневым двигателем любви, он произнёс, не мудрствуя лукаво, Клава, Вы клавесин моей души, будящий честолюбивые желания в стране, где производство идиотов на грешную душу населения зашкаливает в хмельных шкаликах. Здесь у немцев всё - завлекательный обман, а не как у нас, где народ должен знать поднаготную правду, чтобы самому умело лгать.
  Она хотела ответить ему заковыристо тем же, но не смогла в силу отсутствия должной эрудиции, смутно осознавая, что пиво в фужере не любит, когда его хватают через край, и рядом с ней не сиятельная особа, исторгающая неОНОВЫЙ свет.
  Клава имела тенденцию вспоминать лучшие времена, которые так и не наступили медведем на ухо.
  Её жалостливость распространилась на ни на что убиенное время с носорогообразным Будневичем, прогнозировавшим в её присутствии собственные заболевания.
  Время обрастало событиями, и Клава восстала со стула, чтобы выйти на улицу, в поисках нового барона Мюнхгаузена.