Нарушенная заповедь

  Это одна из историй про Царя - сборник ЦАРСКИЙ БУНТ.

Каждый раз меняя позу,
Ствол толкая без конца,
Царь ходил вокруг берёзы,
Что росла подле дворца.

Он вершил деянье лихо,
Птиц рождая шум и гам,
И ложился тут же тихо
Жёлтый лист к его ногам.

Царь харкнул себе под ноги
И подумал: "Что за бред?
Налетело листьев много,
А вот яблок так и нет.

Мож, налились слабо соком?
Мож, где черен их провис?
Мож,  растут они высоко,
Не стрясти никак их вниз?"

У Царя уже одышка.
Ванька тут его спросил:
"Для чего, скажи, братишка,
 Столь не в дело тратишь сил?

И к чему сия морока?
Упираешься как вол.
Ужто хочешь ты до срока
Оголить берёзе ствол?"

Царь в ответ: "То ль с голодухи,
То ль напряг какой иной,
День который что-то в брюхе,
Вань, не ладное со мной.

Что главней из них, не въеду,
Но давно не кушал всласть,
Вот решил теперь к обеду
Сладких яблочек натрясть.

Их отведать было б мило,
Витамин приняв к тому ж.
На сие благословило
Полнолуние, Ванюш.

Сколько ждал сего, не помню,
Но откуда-то извне
Озарение пришло мне
Враз на полной, Вань, луне.

Коль влияние явила
На душевный мой настрой,
Начался во мне прилив, Вань,
И отлив ночной порой.

Не лежалось на перине,
Слез тогда я с печки вниз.
С интуицией звериной
Стал мой тут же организм.

Тряс я древо многие разы,
Даже бился головой,
Только яблоки, заразы,
Не даются мне, хоть вой!

Как достать мне их иначе?
Знать, и правда дело дрянь!
Нет, не мой зигзаг удачи,
Не везет чего-то, Вань".

Ванька Павлу: "Ну же, хватит!
Хоть ты, брат, и важный муж,
Не хочу тебя пугати,
То - берёзы ствол, Павлуш.

Хоть ты тряс её не слабо,
Силой личною гордясь,
На берёзе, Паша, яблок
Не бывало отродясь.

По сластям и сам скучаю.
Мож, в другом себя б лишил,
А с бараночками к чаю
Самовар опустошил, -

Поддержал тут Павла Ваня. -
Коли тёртый в том калач,
Ты давай-ка в этом плане
Воеводу озадачь".

Опираючись на палку,
Старохилым телом вял, 
Воевода, хоть в развалку,
До дворца доковылял.

Царь с вопросом: "Сила та ли?
Всё ль в войсках глотаешь пыль?
При себе ль багор с пищалью?
Меч и стрелы не тупы ль?

А разведка не в обмане ль?
Не надрали кабы зад?
Ходят слухи, басурмане
Снова с западу грозят.

Не было такого сроду,
Хоть за мир всегда радел,
Будто ихний Воевода
Целит прямо в наш надел.

Так ли смелы наши рати?
Защитят ли царскую власть?
Покажи, как можешь, братец,
В малый колышек попасть.

Сколь имеешь провианта
По войскам и при себе
И какой готовишь план ты
С басурманами к борьбе?"

Воевода хрипнул: "Можем
Всем врагам хребет сломать.
Басурманским этим рожам
Мы покажем Кузьки мать.

Рубежи прикрыты, в целом,
Не прорвутся к нам оне -
Каждый кустик под прицелом
На ворожьей стороне".

"Будет, будет! Ясно, друже! -
Воеводе Царь опять. -
Доверять мой тыл кому же?
Повернут вороги вспять.

Нет сомнения и тени
В том, что так же зорок глаз,
Потому срази мишеню,
Что наметил я, с трёх раз".

Под ведром как будто в шлеме
Воевода в речи скор:
"Эх, побью вас, сучье племя,
Всем чертям наперекор".

Вспомнив нужную науку,
Прошептав под нос: "Беда!" -
Три стрелы пустил из лука
Воевода в никуда.
 
Царь взялся таращить очи
И слукавил: "Ну и ну!
Ты гляди, какая точность!
Три стрелы одна в одну!

В этом деле не профан ты!
По всему, надежный страж.
Ну а что по провианту?
Что в припасах-то, покажь".

"Ни бывал я службой где бы, -
Узелок держа в руке,
Воевода крякнул, - хлеба
Есть краюха в узелке.

Жизнь изрядно пощипала.
Чтоб не дрогнула рука,
Есть ещё кусочек сала
И головка чеснока".

Царь лицу состроил мину:
"А запаслив ты, милок!
Сим накормишь и дружину!
Разверни-ка узелок!

То ли в нём бойцу к обеду?
Тот ли вкус в твоей еде,
Надлежит сей час отведать.
Я ж Верховный или где?"

Разложив пред царским носом
Всю походную еду,
Страж ответил: "Без вопросов!
И заварка вот в ходу.

Тут и пряничек печатный,
И баранка с крендельком.
Край для пробы непочатый,
Коль с сей снедью не знаком".

Хоть и впрямь он был голодный,
Ус не пах и огурцом,
Царь решил пред Воеводой
Не валиться в грязь лицом.

Намекнув, что он с обеда,
Царь сказал: "Вкушу и их,
Хоть я только что отведал
За обедом щей мясных.

Не глядят и глаза оба,
И не тянется рука,
Хошь не хошь, а сняти пробу
Я должён с твово пайка.   

Хоть еда сия на шару,
Всё ж ответственности груз.
Есть дела и самовару,
Чтоб познать заварки вкус".

Царь поел всего на славу.
Вдруг послышалось ему:
"Кто солжёт или слукавит,
Быть в погибели тому!"

"Это ж заповедь! Зараза, -
Царь намёку был не рад, -
А соврал-то я два раза,
Да к тому ж ещё подряд.

Как я влип-то, Божья матерь!
Ну, дурак, углей мне в рот!
А зачтётся ль, коль сказати
Всё теперь наоборот?

Сознаваться? Ну уж дудки!
Как озвучить статус свой,
Что всея с пустым желудком,
А у стража глаз кривой?

Ну приврал, что сыт по горло,
Похвалил излишне рать,
Уж и так во всём не пёрло,
Нешто сразу помирать?

Распустил свои уста я,
Ложну слову дал пути.
Богородица Святая,
Дай пожити, защити!"

Мысли разные витали
В голове сами собой.

Стал глядеть с испугом в дали
Царь подзорною трубой.

На печи, напрягши ухо,
Слушал он всю ночь без сна,
Не пришла ль за ним старуха,
На миру что всем красна.

22 сентября 2019 г.

Кившенко А.Д. «Долобский съезд князей - свидание князя Владимира Мономаха с князем Святополком», 1880 г.