Теперь я знаю...
и за какую в мире ложь
носил мой батя телогрейки,
в кармане пряча финский нож,
горбатясь с детства на совдепы,
как зрил с презрением раба
на комсомольские вертепы
и на партийные хлеба,
смеясь и плача, выпив водки,
перед собой тряс кулаком:
– Ату, ату их, слышишь, Вова? –
слезу стирая рукавом,
и я тогда ещё неясно,
но постигал отцову суть,
и от того, что Русь несчастна,
тоска и злоба били в грудь, –
я как волчонок озирался
среди беспечных школяров,
а в шею мне впивался галстук,
сцедить мою пытаясь кровь.
Теперь я знаю: в чём всё дело,
к чему искусно привели,
кого сменили, что засело,
и как повторно провели.
Свидетельство о публикации №119091805358