Ничего

Если речь вдруг заходит о том, что пора отдать
что-нибудь из того, что давали мне безвозмездно,
то в душе моей благодать, как гнилая гать,
обрывается в бездну.

У меня ж для тебя ничего, ничего совсем!
По карманам, по ранам нашариваю всё горше –
кириллических закорючек, чужих лексем
полторы пригоршни.

Я дала бы тебе их, светящему вдалеке,
как бумажный кораблик, нелепый в ладони взрослой,
но мне свыше как будто бы шлёпают по руке:
мол, окстись, не юродствуй! –

Жизнь вокруг тебя рассыпает любовь свою –
ты проходишь, её и взглядом не удостоив,
знай бубнишь: "не могу иначе, на том стою –
ничего не стОю!"

У меня для тебя – ничего.
Ничего горчит,
далеко от буддийского дзена и от покоя.
Это будет мой антидот, мой последний щит,
ну и всё такое.

То, на что всем нормальным как минимум наплевать, –
нихиль, лёгший на сердце моё драгоценным камнем, –
я хотела бы отдавать тебе,
отдавать,
всё отдать
до капли.

Эти грёзы мои – все надёжны, как синий лёд,
все нежны, как наждак,
все уместны, как цифра в слове:
сбой маршрута,
и в хлам раздолбанный самолёт,
и сирена,
и плазма крови...

Не бери. Я такого придумаю сгоряча! –
Жаль, от чистого сердца калечат, как и от злобы...
Да не будет тебе ни жёлтого кирпича,
ни любви до гроба.

Ничего.
Все мои пожеланья тебе добры –
только страстность их обращает в мороз по коже.
Пусть тебе ни на что не сгодятся мои дары,
и ценою невстречи –
тоже.