Хуго Балль. Гимн 3. Гл. 12 Тэндэрэнда

Хуго Балль. Гимн 3 (Глава 12 из «Тэндэрэнда, коий фантазмист»)

  Тэндэрэнда со своей стороны продолжает и дальше приносить присягу на верность своему умалчиваемому Главе Посвящённых. Праотец гимнологов  в этом гимне назван «Халдейским Архангелом», «Кораллом потусторонности» и «Мастером Текучим». Шутовской пляс этой книжечки  принесён ему в жертву: «Мы гримасорезы, в пламёнокрылатках вкруг бочки с водою танцуя». Последние стихотворные строки в особенности выдают совершенную Преданность. Тэндэрэнду охватила  великая тоска по дому. Он подсказывает себе строки в печальные часы, дабы благоговеть.

  Халдейский Архангел, Краль  -астров, пурпУровый Муж
Cо дланями, сон кои обозначают,
Являтся зверью дозволяешь ты в нас,
Ты нас прикрепляешь к звенящему ордену магов,
 К созвездиям накрепко вяжешь ты нас,
 Нас режут всех кои и разделяют.

 Учитель святых всех, скончавшихся всех,
 О Стекловиола, мы в ней отцветали,
 В длину и крест-накрест мы все помираем,
 Мы кашель последний уже обретаем,
 В Пространство мы Вечное падаем — слёзы,
 Мечтая, Лаурэнтиус, и всё светясь.

 Шеф зонный, шеф чёрный,
 В падучке охотно, мы падки до смерти!
 Святой нам врач Космас не может помочь.
 Тебе умираем мы временами, тебе умираем мы целиком.
 Тобой одержимы, имущие, все ж отступаем.
 Совместно в тебе —  всё. Большого медведя
 Несём на руке мы тотемом, а солнце
 На сердце, из terra siena,  несём.

 Мы зубцетруба, запорхав в кристаллическом ветре,
 Трагичный павлин, по ступеням катясь и биясь,
 Мы гримасорезы, в пламёнокрылатках  вкруг бочки с водою танцуя,
 Звёзд пояс ты, ядростена, ты катящийся мрак.
Рассвета народ ты, народ ты заката,
Мурлыча военные марши в миноре, ты пена вкруг башни Пощады Твоей.

 Ты zimbalum mundi, коралл из потусторонности, Мастер Текучий,
 Как громко рыдает шкала и людей, и зверья.
 Из дыма, огня горожане взывают как громко.
 Всплывали твои тут чудорога,
 Когда на свою ты взирал на звучащую громко игрушку,
 Когда инспектировал Райх свой и нас, твоего же кадастра чинов,
 Поскольку грим сбит был. Поскольку и куб разложился.
Поскольку как здесь не бывало нигде вот такого греха.

 Ты лик, из метафор-кусков, ты нашего страха
 Стишок пред постом карнавальный для куклы. Ты чистой бумаги душок!
 И лист, и чернило, и ручку, и сигарету,
 Мы всё оставляем лежать. Мы, робея, идем за тобой.
 От чисел, что нас в подчинье держали, освобождаем мы стопы,
 Из масс, сожжены кои в нас, заструила уж Сладость потопы!
 Меняем дублёное на оголённое, внятное на непонятное,
И на Benares ночную столицу, и раз мы меняем на два.