Пятница тринадцатое
Пятница тринадцатое,
полная луна
и гитара сбацала,
лопнула струна,
про кастет и синяки,
кровку на затылке,
зачесались кулаки,
всё припомнить Милке.
Той что в верности клялась,
цаловала жарко,
черно-пиковая масть,
пристрелить не жалко.
Отомстить решил пацан
в ночь на полнолунье,
зарядил он свой наган,
поджидал колдунью
у Дворцового Моста,
рядом с Эрмитажем:
"Надеру-ка ей хвоста,
шумно с эпатажем.
Замурыжу, закружу
в мосторазведенье
и патроном остужу,
стрельну я прицельно.
За коварные дела,
шашни и изменки,
что в четверг мне предпочла
друга детства, Генку!"
И когда взошла луна
на Балтийском небе,
сотрогнулись купола
просыпаясь в неге.
В водах траурной Невы
Милка отражалась,
покурил пацан "травы",
что еще осталось.
Долго слышал Петроград
пистолета эхо,
говорят что Летний Сад
слышал эхо это.
Даже Зевса борода
у колон Ростральных,
поцарапана была
выстрелом фатальным.
И пошла молва гулять,
воры говорили:
"Лучше нам не изменять,
Милку, вишь, убили!"
Что ж, моралька пацанам:
Питерских колдуний
ждет заряженный наган,
в ночь на полнолунье.
- DA, 09.13.19
Свидетельство о публикации №119091401002