Трудности геометрии

     Урок геометрии в шестом В был первым в расписании и проходил как обычно, в нашем классе математики. Математичка и наш классный руководитель Мария Павловна была в отличном расположении духа. Поедала пирожки из школьной столовой, запивала их горячий  чаем в граненом стакане с подстаканником.
     К доске ею был вызван Ринатик. Это был долговязый паренёк, вечно не вовремя  выраставший из школьной формы. Руки его торчали из рукавов так, что было не очень понятно, где у форменного пиджака локоть, а где обшлаг самог рукава. Нелепо выглядело это все. Такими же короткими, до лодыжек, были на нем и брюки с затертыми коленками.
      Ринатик с огромным деревянным транспортиром и такой же линейкой, как Дон Кихот,  с щитом и копьем наперевес, сражался с доской, как с ветряной мельницей. По условию задачи, с помощью этого дурацкого транспортира, объемного и тяжелого, нужно было начертить угол, величиной 30 градусов. Ничего у него не получалось. И так Ринатик крутил транспортир этот, и сяк, бесполезно. Крошка и белая жёсткая пыль от яростного нажима на мел летели на пол, на темную занавеску слева и на сидящую вполоборота к классу и к нему математичку. На доске было белое пятно, которое он усиленно вытирал рукавом кургузой курточки. Класс взыдыхал. Сочувственно вытягивали шеи и крутили руками как регулировщики,  отличники на первых партах , силясь помочь Ринатику. Сурдоперевод, да и только.
- Ну что ты возишься, как жук! Ринат, сколько раз я объясняла, как отмерить угол?
     Нервы у Мария Павловны окончательно сдали, она  не выдержала, встала, отодвинула Ринатика от доски, буквально вырвала у него из рук транспортир и начертила размашисто требуемый угол. Потом неожиданно, на глазах у всего класса,  надела транспортир ему через голову на шею, как испанский воротник, от чего приспособление треснуло и осело у него  на плечах.
    В классе воцарилась жуткая тишина. Ни вздоха, ни единого движения, только слышно было как капала вода из вечно подтекающего крана в железную раковину в углу.
    Ринатик стоял у доски, весь в белой пыли на темно-синей кургузой  форменной курточке и хлопал груглыми черными глазами. Коротко стриженная его голова дрожала от ужаса и обиды.
    А математичка, как ни в чем не бывало, сняла с него транспортир и обратилась к Ире Макаровой, папа которой был очень мастеровым человеком и часто помогал школе по столярному делу.
-Ирочка, пусть папа зайдёт ко мне после уроков в эту субботу, а то работать стало совершенно невозможно. Весь инвентарь перепортила из-за таких вот учеников!
 О, времена, о, нравы...