Кончина Серафима Саровского

Все знали и чтили преподобного Серафима как великого подвижника и чудотворца. За год и десять месяцев до своей кончины, в праздник Благовещения, преподобный Серафим еще раз сподобился явления Царицы Небесной в сопровождении Крестителя Господня Иоанна, апостола Иоанна Богослова и двенадцати дев, святых мучениц и преподобных. Пресвятая Дева долго беседовала с преподобным, поручая ему Диве-евских сестер. Закончив беседу, Она сказала ему: "Скоро, любимиче Мой, будешь с нами". При этом явлении, при дивном посещении Богоматери, присутствовала одна Дивеевская старица, по молитве за нее преподобного.
В последний год жизни преподобный Серафим стал заметно слабеть и говорил многим о близкой кончине. В это время его часто видели у гроба, стоявшего в сенях его келлии и приготовленного им для себя. Преподобный сам указал место, где следовало похоронить его, - близ алтаря Успенского собора. 1 января 1833 года преподобный Серафим в последний раз пришел в больничную Зосимо-Савватиевскую церковь к литургии и причастился Святых Тайн, после чего благословил братию и простился, сказав: "Спасайтесь, не унывайте, бодрствуйте, днесь нам венцы готовятся". Второго января келейник преподобного, отец Павел, в шестом часу утра вышел из своей келлии, направляясь в церковь, и почувствовал запах гари, исходивший из келлии преподобного; в келлии святого всегда горели свечи, и он говорил: "Пока я жив, пожара не будет, а когда я умру, кончина моя откроется пожаром". Когда двери открыли, оказалось, что книги и другие вещи тлели, а сам преподобный стоял на коленях перед иконой Божией Матери в молитвенном положении, но уже бездыханный. Его чистая душа во время молитвы была взята Ангелами и взлетела к Престолу Бога Вседержителя, верным рабом и служителем Которого преподобный Серафим был всю жизнь.

























Святой праведный Иоанн Кронштадт-ский. Житие
 

Святой праведный отец наш Иоанн, Кронштадтский Чудо-творец, родился 19 октября 1829 года в селе Сура Пинежского уезда Архангельской губернии – на далеком севере России, в семье бедного сельского дьячка Илии Сергиева и жены его Феодоры. Новорожденный казался столь слабым и болезнен-ным, что родители поспешили тотчас же окрестить его, при-чем нарекли его Иоанном, в честь преподобного Иоанна Рыльского, в тот день Св. Церковью празднуемого. Вскоре после крещения младенец Иоанн сталь заметно поправляться. Благочестивые родители, приписав это благодатному дей-ствию св. таинства крещения, стали с особою ревностью направлять его мысль и чувство к Богу, приучая его к усерд-ной домашней и церковной молитве. Отец с раннего детства постоянно брал его в церковь и тем воспитал в нем особен-ную любовь к богослужению.
Живя в суровых условиях крайней материальной нужды, от-рок Иоанн рано познакомился с безотрадными картинами бедности, горя, слез и страданий. Это сделало его сосредото-ченным, вдумчивым и замкнутым в себе и, вместе с тем, вос-питало в нем глубокое сочувствие и сострадательную любовь к беднякам. Не увлекаясь свойственными детскому возрасту играми, он, нося постоянно в сердце своем память о Боге, лю-бил природу, которая возбуждала в нем умиление и прекло-нение пред величием Творца всякой твари.
На шестом году отрок Иоанн, при помощи отца, начал учить-ся грамоте. Но грамота вначале плохо давалась мальчику. Это его печалило, но это же подвигло и на особенно горячие мо-литвы к Богу о помощи. Когда отец его, собрав последние средства от скудости своей, отвез его в Архангельское при-ходское училище, он, особенно остро почувствовав там свое одиночество и беспомощность, все утешение свое находил только в молитве. Молился он часто и пламенно, горячо прося у Бога помощи. И вот, после одной из таких горячих молитв, ночью, мальчика вдруг точно потрясло всего, «точно завеса спала с глаз, как будто раскрылся ум в голове», «легко и ра-достно так стало на душе»: ему ясно представился учитель то-го дня, его урок, он вспомнил даже, о чем и что он говорил. Чуть засветлело, он вскочил с постели, схватил книги – и о, счастие! Он стал читать гораздо лучше, стал хорошо понимать все и запоминать прочитанное.
С той поры отрок Иоанн стал отлично учиться: одним из пер-вых окончил училище, первым окончил Архангельскую ду-ховную семинарию и был принят на казенный счет в С.-Петербургскую Духовную Академию.
Еще учась в семинарии, он лишился нежно любимого им от-ца. Как любящий и заботливый сын, Иоанн хотел было прямо из семинарии искать себе место диакона или псаломщика, чтобы содержать оставшуюся без средств к существованию старушку-мать. Но она не пожелала, чтобы сын из-за нее ли-шился высшего духовного образования, и настояла на его по-ступлении в академию.
Поступив в академию, молодой студент не оставил свою мать без попечения: он выхлопотал себе в академическом правле-нии канцелярскую работу и весь получавшийся им скудный заработок полностью отсылал матери.
Учась в академии, Иоанн первоначально склонялся посвятить себя миссионерской работе среди дикарей Сибири и Север-ной Америки. Но Промыслу Божию угодно было призвать его к иного рода пастырской деятельности. Размышляя однажды о предстоящем ему служении Церкви Христовой во время уединенной прогулки по академическому саду, он, вернув-шись домой, заснул и во сне увидел себя священником, слу-жащим в Кронштадтском Андреевском соборе, в котором в действительности он никогда еще не был. Он принял это за указание свыше. Скоро сон сбылся с буквальной точностью. В 1855 году, когда Иоанн Сергиев окончил курс академии со степенью кандидата богословия, ему предложено было всту-пить в брак с дочерью протоиерея Кронштадтского Андреев-ского собора К. Несвитского Елисаветою и принять сан свя-щенника для служения в том же соборе. Вспомнив свой сон, он принял это предложение.
12 декабря 1855 года совершилось его посвящение в священ-ника. Когда он впервые вошел в Кронштадтский Андреев-ский собор, он остановился почти в ужасе на его пороге: это был именно тот храм, который задолго до того представлялся ему в его детских видениях. Вся остальная жизнь о. Иоанна и его пастырская деятельность протекала в Кронштадте, почему многие забывали даже его фамилию «Сергиев» и называли его «Кронштадтский», да и сам он нередко так подписывался.
Брак о. Иоанна, который требовался обычаями нашей Церкви для иерея, проходящего свое служение в миру, был только фиктивный, нужный ему для прикрытия его самоотвержен-ных пастырских подвигов: в действительности он жил с же-ной, как брат с сестрой. «Счастливых семей, Лиза, и без нас много. А мы с тобою давай посвятим себя на служение Богу», – так сказал он своей жене в первый же день своей брачной жизни, до конца дней своих оставаясь чистым девственником.
Хотя однажды о. Иоанн и говорил, что он не ведет аскетиче-ской жизни, но это, конечно, сказано было им лишь по глубо-кому смирению. В действительности, тщательно скрывая от людей свое подвижничество, о. Иоанн был величайшим аске-том. В основе его аскетического подвига лежала непрестанная молитва и пост. Его замечательный дневник «Моя Жизнь во Христе» ярко свидетельствует об этой его аскетической борь-бе с греховными помыслами, этой «невидимой брани», кото-рую заповедуют всем истинным христианам древние великие отцы-подвижники. Строгого поста, как душевного, так и те-лесного, требовало естественно от него и ежедневное совер-шение Божественной литургии, которое он поставил себе за правило.
При первом же знакомстве с своей паствой о. Иоанн увидел, что здесь ему предстоит не меньшее поле для самоотвержен-ной и плодотворной пастырской деятельности, нежели в да-леких языческих странах. Безверие, иноверие и сектантство, не говоря уже о полном религиозном индифферентизме, про-цветали тут. Кронштадт был местом административной вы-сылки из столицы разных порочных людей. Кроме того, там много было чернорабочих, работавших главным образом в порту. Все они ютились, по большей части, в жалких лачугах и землянках, попрошайничали и пьянствовали. Городские жители немало терпели от этих морально опустившихся лю-дей, получивших название «посадских». Ночью не всегда без-опасно было пройти по улицам, ибо был риск подвергнуться нападению грабителей. 
Вот на этих-то, казалось, нравственно погибших людей, пре-зираемых всеми, и обратил свое внимание, исполненный духа подлинной Христовой любви наш великий пастырь. Среди них-то он и начал дивный подвиг своего самоотверженного пастырского делания. Ежедневно стал он бывать в их убогих жилищах, беседовал, утешал, ухаживал за больными и помо-гал им материально, раздавая все, что имел, нередко возвра-щаясь домой раздетым и даже без сапог. Эти кронштадтские «босяки», «подонки общества», которых о. Иоанн силою сво-ей сострадательной пастырской любви опять делал людьми, возвращая им утраченный ими было человеческий образ, пер-выми «открыли» святость о. Иоанна. И это «открытие» очень быстро восприняла затем вся верующая народная Россия.
Необыкновенно трогательно рассказывает об одном из таких случаев духовного возрождения благодаря о. Иоанну один ремесленник: «Мне было тогда годов 22-23. Теперь я старик, а помню хорошо, как видел в первый раз батюшку. У меня была семья, двое детишек. Я работал и пьянствовал. Семья голода-ла. Жена потихоньку по миру сбирала. Жили в дрянной ко-нурке. Прихожу раз не очень пьяный. Вижу, какой-то моло-дой батюшка сидит, на руках сынишку держит и что-то ему говорит ласково. Ребенок серьезно слушает. Мне все кажется, батюшка был, как Христос на картинке «Благословение де-тей». Я было ругаться хотел: вот, мол, шляются… да глаза ба-тюшки ласковые и серьезные меня остановили: стыдно ста-ло… Опустил я глаза, а он смотрит– прямо в душу смотрит. Начал говорить. Не смею передать все, что он говорил. Гово-рил про то, что у меня в каморке рай, потому что где дети, там всегда и тепло, и хорошо, и о том, что не нужно этот рай ме-нять на чад кабацкий. Не винил он меня, нет, все оправдывал, только мне было не до оправдания. Ушел он, я сижу и мол-чу… Не плачу, хотя на душе так, как перед слезами. Жена смотрит… И вот с тех пор я человеком стал…»
Такой необычный пастырский подвиг молодого пастыря стал вызывать нарекания и даже нападки на него со всех сторон. Многие долго не признавали искренности его настроения, глумились над ним, клеветали на него устно и печатно, назы-вали его юродивым. Одно время епархиальное начальство воспретило даже выдавать ему на руки жалование, так как он, получив его в свои руки, все до последней копейки раздавал нищим, вызывало его для объяснений. Но все эти испытания и глумления о. Иоанн мужественно переносил, ни в чем не изменяя в угоду нападавшим на него принятого им образа жизни. И, с Божией помощью, он победил всех и вся, и за все то, над чем в первые годы пастырства над ним смеялись, по-носили, клеветали и преследовали, впоследствии стали про-славлять, поняв, что перед ними истинный последователь Христов, подлинный пастырь, полагающий душу свою за ов-цы своя.
«Нужно любить всякого человека и в грехе его и в позоре его», – говорил о. Иоанн. – «Не нужно смешивать человека – этот образ Божий – со злом, которое в нем»… С таким созна-нием он и шел к людям, всех побеждая и возрождая силою своей истинно пастырской состраждущей любви.
 
Скоро открылся в о. Иоанне и дивный дар чудотворения, ко-торый прославил его на всю Россию и даже далеко за преде-лами ее. Нет никакой возможности перечислить все чудеса, совершенные о. Иоанном. Наша неверующая интеллигенция и ее печать намеренно замалчивали эти бесчисленные явления силы Божией. Но все же очень много чудес записано и сохра-нено в памяти. Сохранилась точная запись рассказа самого о. Иоанна о первом его чуде своим сопастырям-священникам. Глубоким смирением дышит этот рассказ. «Кто-то в Крон-штадте заболел, – так рассказывал об этом о. Иоанн. – Проси-ли моей молитвенной помощи. У меня и тогда уже была такая привычка: никому в просьбе не отказывать. Я стал молиться, предавая болящего в руки Божии, прося у Господа исполне-ния над болящим Его святой воли. Но неожиданно приходит ко мне одна старушка, которую я давно знал. Она была бого-боязненная, глубоко верующая женщина, проведшая свою жизнь по-христиански и в страхе Божием кончившая свое земное странствование. Приходит она ко мне и настойчиво требует от меня, чтобы я молился о болящем не иначе, как о его выздоровлении. Помню, тогда я почти испугался: как я могу – думал я – иметь такое дерзновение? Однако эта ста-рушка твердо верила в силу моей молитвы и стояла на своем. Тогда я исповедал пред Господом свое ничтожество и свою греховность, увидел волю Божию во всем этом деле и стал просить для болящего исцеления. И Господь послал ему ми-лость Свою – он выздоровел. Я же благодарил Господа за эту милость. В другой раз по моей молитве исцеление повтори-лось. Я тогда в этих двух случаях прямо уже усмотрел волю Божию, новое себе послушание от Бога – молиться за тех, кто будет этого просить».

По молитве о. Иоанна действительно совершалось и теперь, по его блаженной кончине, продолжает совершаться множе-ство дивных чудес. Излечивались молитвою и возложением рук о. Иоанна самые тяжкие болезни, когда медицина теря-лась в своей беспомощности. Исцеления совершались как наедине, так и при большом стечении народа, а весьма часто и заочно. Достаточно было иногда написать письмо о. Иоанну или послать телеграмму, чтобы чудо исцеления совершилось. Особенно замечательно происшедшее на глазах у всех чудо в селе Кончанском (Суворовском), описанное случайно нахо-дившейся тогда там суворовской комиссией профессоров во-енной академии (в 1901 г.). Женщина, много лет страдавшая беснованием и приведенная к о. Иоанну в бесчувственном состоянии, через несколько мгновений была им совершенно исцелена и приведена в нормальное состояние вполне здоро-вого человека. По молитве о. Иоанна прозревали слепые. Ху-дожником Животовским описано чудесное пролитие дождя в местности, страдавшей засухой и угрожаемой лесным пожа-ром, после того как о. Иоанн вознес там свою молитву. О. Иоанн исцелял силою своей молитвы не только русских пра-вославных людей, но и мусульман, и евреев, и обращавшихся к нему из-за границы иностранцев. Этот великий дар чудо-творения естественно был наградой о. Иоанну за его великие подвиги – молитвенные труды, пост и самоотверженные дела любви к Богу и ближним.