про большого гражданина

жил довольно большой гражданин,
состоявшийся как семьянин,
был богат и удачлив вполне,
знавший цену себе и в цене.
к Богу в церковь захаживал летом:    
то ль смирения клал он обеты,
то ль выгуливал в свете штиблеты,
а за душу его и стихи
церковь все отпускала грехи.

и когда гробовая тоска
сердце бедное цепко сжимала,   
мысль, как пуля шальная, визжала,
мысль совсем не про острое жало,
не про маму, что в муках рожала,
не про ворона, что на дубу,
не про вороновую трубу
позолоченную, ай, дуду –
мысль-оса у седого виска:
не откинуться б в рваных носках.


Рецензии