Философия не в меру озабоченного

  Несу-разные мысли нарастают мозолями.
  Поль Люциев, нервы которого требовали капитального ремонта, вывел это из собственного опыта и аккуратно срезал их вместе с углами, выходя из себя, на пустынные улицы ночного города.
  Если в меня вкрадываются сомнения, назойливо повторял он, значит им это необходимо. Но из некоторых пикантных положений выкручиваюсь мокрым бельём после стирки из памяти. Эмоционально я настолько не стабилен, насколько нестабильно моё Я.
  Определённо земная ось погнулась, и кто-то могущественный пытается её выпрямить.
  А Я, не преклоняющийся ни перед кем в преклонном возрасте, пассивен, не принимая участия в важном процесе становления, и это при том, что верю в парадоксы - усмотреть дефект в недосмотренном, просить прощения у просителя и найти то, чего уже никто не ищет.
  Так, наверное, чувствует себя джигитирующий верховой наездник, мотающийся под брюхом цирковой лошади, надеясь выползти оттуда живым и непердимым, потому что уважаемый публикум этого не выносит.
  Грубо, но точно - я знаю людей не хуже самого себя, у которых целомудрие неукротимо падает в цене. Как и мне им нужда штопальшица подорванного престижа.
  Это только лысая коленка не опростоволосится, а человек, да ещё пассивный зритель происходящего...
  Да, стоит ли о нём столько говорить?!
  Кто-то мне намекнул, что от моих старых морщинистых шуток высокие лбы хмурятся.
  Ну что ж, если это соответствует действительности, тогда открою вам свою последнюю тайну, в детстве мне хотелось быть ребёнком от разных браков.