Покаяние на виселице Глава 4 Глубокие синие воды

Старик Мачете вовсе не был стариком. Но в свои сорок он имел седую голову, седые брови, которые были густые и придавали глазам вечно угрюмый вид. Только черная борода, хотя старила еще больше, но показывала, что когда –то и он не знал снежного покрова. Невысокий, коренастый, с кривыми ногами, длинными руками, на которых вздулись вены от тяжелой работы, а ногти стали настолько толстыми, что напоминали панцирь от ракушек, только почерневший. На худой груди был самодельный талисман из камня, который Мачете прятал под тонкую рубаху, хотя на улице была уже осень. Но, казалось, что он не  чувствует холод. Но кожа на ногах предательски покрывалась гусиной кожей, а ступни приобретали синеватый оттенок. Однако Мачете еще бережнее завернул штанины до колен и шел быстро по каменному заброшенному причалу. Когда – то это место служило бухтой для контрабандистов. Но о них теперь напоминали лишь местные легенды песни и виселицы вдоль дорог с обглоданными скелетами.
Мачете никогда не был  контрабандистом, но никто не стал выяснять обстоятельства клеветы. За обдуманный и злой поступок человека он поплатился семьей, своим домом и душой, которая от горя, стала сажевой. Когда он вернулся к обугленным остаткам, а рядом были изуродованные тела жены и пятилетней дочери. За один миг человек способен поседеть. Так Мачете и стал с белой головой и болью в сердце, которую он не рассказывал никому, а хранил, как тайну, понятную только ему. Похоронив, он покинул свою деревушку и примкнул к балагану циркачей, которые не задавали лишних вопросов. Они дали прозвище Мачете за ловкость длинных рук, так как он всегда попадал в цель, тем и зарабатывал на скудную жизнь, перемещаясь от одного места в другое. Его молчание никого не пугало, с годами в восхищенной толпе он забывал, что когда – то имел иную семью, а не семью клоунов и комедиантов.
Но сегодня Саари – мальчишка жонглер факелами,  растолкал его на заре, рассказывая взахлеб, что ночью в сети попалось тело. Конечно, ничего удивительного в этом не было, трупы были каждый день столь привычны, но мальчик утверждал, что человек жив и явно в нем что – то было не так, поэтому Мачете, не задумываясь, соскочил с земли, отбросив кусок парусины, и поспешил по холодной земле голыми ступнями, чтобы все увидеть собственными глазами. Рядом с телом стоял только старейшина, озадаченно вздыхая. Вода часто спасала циркачей. Когда совсем не было медяков от работы, они ловили рыбу, чтобы пережить голод. Если в сети попадался труп, снимали только одежду, но тело обязательно хоронили. Циркачи были очень суеверны, что разгневанный дух может последовать за  ними.
Солнце только встало. Мачете поежился от холода и приблизился к старейшине, который молчал, а лишь кивнул на лежащего в воде. Обрывки сети смешались с белой пеной. Частицы листьев, сучков, насекомых, высушенных пауков, ила облепляли тело. Мачете осознал, что перед ним мужчина, на спине которого нет живого места. Кровавое месиво. Но вода омыла раны и от течения они не успели загнить. Обрывки кожи напоминали маленьких кровососных рыб. Волосы были в грязи, поэтому трудно было угадать их цвет. Мачете встал на колени и уверенно развернул лицом вверх. Ведь Саари сказал, что он живой. Мужчина, и правда, чуть слышно дышал, чем вызывал не удивление, а искреннее восхищение: как он может быть живым? Мачете посмотрел на старейшину, но он пожал плечами.
- Мы его только выловили, и сами не ожидали. При  таких ранах он должен быть мертв.
Но тело отрицало данное замечание, тело хотело жить. И хотя дыхание было слабым, но оно прослушивалось. Мачете снова окинул тело взором. Ноги и руки неестественно были выгнуты. Переломаны, и постарались так, чтобы они срослись неправильно, чтобы казалось, будто к красивому правильному телу прикрепили поведенные палки, как у деревянной игрушки на рынке, которая попала под дождь. Мачете отбросил слипшиеся волосы со лба и отпрянул.
- Да, да. Ему выткнули глаза и вырезали язык. К тому же у него метка Доничелли. И явно он не дышал к нему благосклонностью. Лучше бы мы его не вылавливали, или выловили труп. Что думаешь, Мачете?
Мачете посмотрел на воду. Какая спокойная синяя гладь, по которой бегут лучики солнца. Вдалеке охотились чайки. Как же ему хотелось приобрести оперение и крылья, и больше не думать о человеческой жизни. А радоваться только холодным волнам и не считать их кровавыми.
- Я возьму его к себе, постараюсь выходить. Это чудо, что он еще жив.
- Ты уверен? Знак орхидеи не сулит ничего хорошего.
- Мы никогда не боялись его, циркачи не имеют власти над собой, кроме природы. Мы никогда не бросали людей.
- Но они были мертвыми людьми.
- Не факт, что и он выживет, - Мачете встал с колен и оттряхнул кусочки песка  и раздробленных камней, - Но я хочу постараться, чтобы он  выжил.
Мачете сам не знал для чего. Но одно точно знал, у них с ним есть общее. У утопленника был выжжен знак орхидеи на спине, а у Мачете в сердце. Что он будет делать с ним? Парень без очей, языка. Возможно, никогда не сможет ходить и держать в руках чашку. Разумнее было бы его бросить, а лучше утопить его в этих синих холодных водах, подарив навечно свободу. Ведь он ничего не сможет сказать, не сможет сопротивляться. Было бы гуманнее. Но Мачете давно забыл про истинную человечность. Каждый сам за себя. Но руки, которые уверенно держали заточенный нож, не могли оборвать дыхание.
Караван повозок направлялся в пристань Харта. Доничелли подписал мир, поэтому не будет заниматься поисками калеки. Да, и по дороге он может заехать к старой знакомой. Что скажет она? Во – вторых, потом они уедут на юг и вернуться не скоро. Мачете обернулся и увидел Саари, который жался как щенок к старейшине, испытывая страх и возбуждение.
- Помоги, его нужно унести в нашу повозку. А потом я сам им займусь. Меньше глаз, меньше проблем. Да, держи язык за зубами, а то я его укорочу, - Старейшина одобрительно крякнул. За годы их совместных скитаний Мачете его ни разу не подвел. Раз он захотел оставить утопленника, значит, так надо. Ведь ему всегда казалось, что в Мачете живет дух предвидения степных людей.