Хуго Балль. Хэрр и фрау Гольдкопф Гл. 15 Тэндэрэнд

Хуго Балль. Хэрр и фрау Гольдкопф (Глава 15 из «Тэндэрэнда, коий фантазмист»)

  Астральная сказка. Разновидность кукольного спектакля. Три части дают себя явно различать. Первая: мистическое переживание  супружеской пары Гольдкопф. Белая лавина приходит к ним с визитом, восходящая Чистота и Ясность прирастают в них. Их дом стоит над пропастью и на сказочном лугу, на коем вышагивает Букводрево. Это то древо, от чьих плодов вкушали поэтические Адам и Евы. Искусные Аллегории выступают в обликах зверей. Упоительны Пюпитры Смеха, кои Тэндэрэнда при жизни раздавал. Вторая часть — баллада КокО, зелёному богу. Сий есть бог фантастов. От него исходит всё блаженство, пока его крылья плещут на свободе. Но пленён он, так мстит, наводя чары на тех, кои ему были ближними. Третья часть — эпилог супружеской пары Гольдкопф. Отряхивается пыль их времени со стоп и предрекается Конец безбожникам и чарам. Заключение делает, как  то по праву и дёшево, стих Хэрра Стихотворца-фюрста Йоханна фон Гётэ.

  Хэрр и фрау Гольдкопф встречаются на синей стене. У хэрра Гольдкопфа висит падающая звезда из носа. У фрау Гольдкопф зелёная метёлка из перьев на шляпе. Хэрр Гольдкопф расшаркивается. У фрау Гольдкопф рука как вилка с пятью зубцами.
  Лавина взбирается лестницей. Тяжко за ночью. Белая лавина шатающаяся лестница. Фрау Гольдкопф коробится. Хэрр Гольдкопф стучит себе пальцем по лбу. Белый фонтан берёт начало из его головы. Ни в одном столетии не было такого видано. Ни в одном столетии.
  Огне- и  снегопетухи ужасаясь разлетаются из глубины. Охрипшие коровы высмаркивают у друг друга носы. На смарагдолугу бродит Букводрево.
  На  смарагдолугу: взнуздан качается содомыльный червь. Его наездник падает и раздаёт Пюпитры Смеха. Он садится в утровечерние качели, раскачивается и взвивается, и подскакивает в потусторонний мир.
  Тут  приходят Флейтокозёл, Пудрокозёл, Тюльпанокозёл и вытягивают шеи. Тут на заднем плане стоит птичник. В нём сидит Кадудерпетух и пенит звёзды.
  Хэрр  Гольдкопф говорит восхищённо: «Тюльпан — садовое растение, красиво, но без запаха. На адской машинке нельзя сварить кофе.»
  Фрау  Гольдкопф говорит: « In gremio matris sedet sapientia patris. Так это с Тюльпаном. В земле имеет  луковицу. Потому — луковичное растение.»
  Хэрр  Гольдкопф говорит: « Эпилептики падают повсюду с деревьев. Синий свист могучего Сифона влечёт. Картина священного Троединства пылает над Букводревом. Не удивляет Вас, фрау Гольдкопф, высокая Детскость всех событий?»
  Фрау  Гольдкопф говорит: « О Вы с Вашими фанатическими мироштурмующими мыслями. Пляшущие звери мы во вздымающемся головном уборе. Мы боремся за Трезвость. Действительно напрасно. Кто о ком знает что?»
  И хэрр  Гольдкопф: « Как же, припомните Вы себе: Sambuco? Пять домов на зелёной стене. Почва, на которой Вы тут стоите: треугольные осколки стекла в мировом пространстве. КокО, зелёный бог, нас очаровал.»
  И фрау  Гольдкопф: «КокО — это: наш сын? Почему хотите Вы разыгрывать Мировую боль? Ваши Дистанция и Меланхолия, Ваша Древняя Умность и Опытность: подумайте Вы только! Рот, лоб и глазницы засыпанные шафраном. Что заводите Вы за Жалобу?»

Strophe

 КокО,  зелёный бог, однажды со свистом на Свободе пролетал
 Над  рыночною плошадью в Sambuco-райхе, что не мал.
 Тут пойман был и в клеть, из проволоки грубой, помещён,
 Его откармливали там помадой с исподним старых жён.
 Он не давал ответа на злорадные вопросы о местонахождении, затем,
 Он не провидел боле cУдьбы Мира, ни вслед идущего, ни что за тем.
 Сидел он на своём колу в неволе, печален, одинок.
 Благославенья Современности уже давать не мог.
 Биенье фиолетовое крыл лучисто уж не сквозило через Мир, увы.
 Его лицом стало в морщинах лицо фрау Совы.
 Он вёл логическую абсолютно жизнь в застое полном сам.
 От помешательства, его втянувших,  звёзд в трясучке по ночам
 Он мстил  посредством чар, всем ближним там.

Antistrophe
 
 Небовопящий свет свети туда, где он пленён!
 Вздуй, Солнце Смерти, у Бумбу-люда, его пленившего, фронтон.
 Сыграются его баллады на всех губных гармошках Новейших всех времён.
 Готовятся  обитые проспекты, назад коли вернётся он.
 Двенадцати же знакам зодиака от Славы б жить его хотелось смочь.
 Главному бонзе разрешено в награду спать у его невестки только ночь.
 Люди и звери сразу сбросят и плоти, и страдания наряд,
 Из  заключения о-ногих злодеев коли он придёт назад.
 В посюстороннем и потустороннем и мать его из-за него вся на Талон пошла.
 Отец  его лишь для него на длани взвесил Духов Зла.
 Он  нас забросил и живучие картины из нашей мУки поставлял.
 И он  развеет сам же чары, нас, одержимых, коими сковал.

  Фрау  Гольдкопф: «Так случится.»
  Хэрр  Гольдкопф: «Коль Метатрон топча проскачет сквозь небосводы.»
  Фрау Гольдкопф: «Землю на четырёх концах он поразит и безбожников с неё стряхнёт.»
  Хэрр Гольдкопф: «Успокойтесь, Мадам, коли мне дозволено просить. Оставьте Вы нам взойти на цветного осла и по пропасти вниз спокойно проскакать.»
  Фрау Гольдкопф: «Лишь один момент, коль это приятно. С тем чтобы я солнце, этот гнойник, огнеклещами схватила б и ему повышения дорогу указала б.»

Chorus Seraphicus

Се Всё и Полно Опытом здесь станет Постиженья,
В смертельном плясе достигаются Сравненья.
Неслыханное — здесь ему вступить.
При резком свете: Выкинутобыть.