Кружева

Моя с проседью нежность
Руками не свежими жадно,
Глотает объятья надежды.

Старая скорченная старуха рябая,
Плететься внутри меня прихрамывая,
За руку держит.

Юный блеск в глазах моей наивности,
Дивно игривой беспечности,
Что в потрепанных волей дорог сандалиях
Вырваться и бежать в даль пытается.

И Снега ещё не коснулись земли,
Только лишь в моих волосах
Заплели несколько кос,
А весна уже далеко позади,
Не до сна.

Нехотя вставать с утра,
Раскрывают объятья глаза новому дню.
Он такой же как прежде, новому льду,
Что не тает.
 
В нём как в хрустальном гробу, надежда.
В печальных оковах летает.
Словно призрак,
Костлявая платье неаккуратно,
Небрежно оборванно, слегка ниспадает,
Мается она, немного злится.

Моя нежность с проседью,
Ведет беспечность-дитя по улицам осенью,
Словно бабка ворчливая,
Добрая, не дает ей играть с другими, незримыми.

Свежести нет в ней,
Она изживает время своё ждет, окончания,
Внемлет зарей, утопают в глазах ее
Последние капли росы,
Лицо высохшее без капли влаги.
Ветрами отточенные морщины,
Где же были эти мужчины
Гордость и стать защищавших ее
От кнута в холода и темные дни,
Когда от лучины слезились глаза.
В те года, она,
Сидя у очага плела кружева,
И ждала...