Судный час

Я никогда не верил в большинство,
И никогда не верил в слово массы,
Мне хочется увидеть их лицо,
Но видятся лишь страшные гримасы.

Планета с человеческим лицом,
Бесследно обгорела в сорок первом,
Один другому стал теперь врагом,
И пусть зовётся конкурентом.

Я в этом человейнике чужой,
Мне не понять их оскудевший разум,
Когда планетой правит большинство,
Чего там, и могилу ройте сразу.

Не стало индивидов на земле,
И хомо сапиенс опять стал неразумным,
Наверное, в злопамятной войне,
Пробил наш судный час,
И стала жизнь жестокой и безумной.

Не нужен не фашизм, не коммунизм,
Лишь яблоко надкушенное сбоку,
Что вызывает явный дебилизм
Не сразу, а конечно понемногу.

Но волны подмывают и гранит,
И человек - проект уже пропащий,
Над пропасть давно уже стоит,
И за собой планету в бездну тащит.

Мессии миру больше не нужны,
Пророки все давно уже распяты,
Толпа стоит в приёмной сатаны,
И ждёт своей копеечной зарплаты.

С утра до ночи пальцем в телефон,
Нет Бога - есть фейсбук и инстаграммы,
Толпа вступила в страшный марафон,
По саморазрушающей программе.

Весь мир, пройдя двадцатый страшный век,
Был, словно бы от совести избавлен,
Раздавлен был разумный человек,
А позже был замучен и затравлен.

И травмы до сих пор не заросли,
И вряд ли позабудутся когда-то,
Тут не спасут ни трость, ни костыли,
Не миллион восходов и закатов.

Я думал, что на свете можно жить,
Но каждый день свидетельства читая
О той войне - меня не исцелить,
Не оттолкнуть теперь уже от края.

У каждого порог для жизни свой,
Я свой переступил в двадцатом веке,
А большинство слилось одной толпой,
И позабыло вновь о человеке.

И что-то навсегда ушло из нас,
А нового мы так и не впитали,
Так словно бы, пробил наш судный час,
И выжили лишь те, кто был из стали.

Мне незнаком тот неочеловек,
В которого эпоха нас калечит,
Ведь век опять берёт себе разбег,
Взвалив так много вечного на плечи.

И нет борьбы добра с извечным злом,
Идёт борьба с разумным человеком,
Идёт борьба с душою и умом,
В текущем, прогрессивном
двадцать первом веке.