На смерть Е

"На смерть Е."

На днях похоронил старшего товарища.
В какой-то степени Друга, во всяком случае для меня, и даже в чём-то Учителя.
Как и многих своих старших товарищей и друзей, я всегда называл его Сенсей. Ведь он некоторые дороги прошёл задолго до меня. И звал меня за собой.

Он был очень неоднозначным человеком, конечно, как и все мы, но в значительно большей степени, и потому его скоропостижная смерть только усугубила отрицательное отношение многих к его жизни. Это чувствовалось на похоронах…
Было горько: неужели так мало людей искренне соболезнуют его уходу?..

За несколько дней до его смерти, мы переписывались.
Он болел. Не смотря на то, что как раз перед этим он, в очередной раз, меня серьёзно подвёл, я всё же предложил ему свою помощь. безотлагательно. Он отшучивался, но всё же написал, что действительно ему пора заняться собой: «…Спасибо! После выздоровления таки приду к тебе учиться кендо…». В очередной раз.
Всё как всегда. И нет никаких признаков, что это - в последний раз.

Последние годы ему не везло и всё как-то не складывалось. И это, не смотря на действительно развитый ум, потрясающую память, огромный объем различных прикладных знаний и связей. Но вот не везло - и в работе, и в личной жизни. И это невезение он распространял на тех, с кем работал. Он гонялся за химерами и забывал о тех, кто рядом, строил колоссов на глиняных ногах и разрушал собственные замки из песка, которые заваливали случайных людей.
Его ругали, его избегали, ему не доверяли.

Но в глубине души он был совсем другим. И во время наших бесед его одиночество и отчаянное желание что-то доказать себе и миру, делали его душевным и отзывчивым, искренним до крайности. Он раскрывался как совершенно иной человек. Но боюсь, эти метаморфозы видели немногие. А может быть вообще никто, кроме меня...

И вот он, вдруг, умер. Его больше нет.
Я смотрю на текст его последнего сообщения и... не верю.
Да не может этого быть. Это его очередная афёра!.. Это какой-то розыгрыш!..

Но…священник ходит вокруг с кадилом, а в гробу – Он.
Больше не будем делиться своими планами и мечтами, обсуждать философские проблемы бытия, говорить о бусидо и будо, японской поэзии. Больше нет целого пласта моей жизни и целой вселенной в его голове…

После смерти оказалось, что у него было много секретов, обмана, тайн и долгов. В том числе и передо мной. Но я чувствую совсем не то, что должен чувствовать в такой ситуации обманутый человек…

Мы не знаем, когда наступит Этот момент.
Воланд говорит: «…Да, человек смертен, но это было бы ещё полбеды. Плохо то, что он иногда внезапно смертен, вот в чём фокус!..».

А Роберт Робертсон из «Мэрри Поппинс, до свиданья!» говорит нам:
«… Никуда, никуда нельзя укрыться нам, но откладывать жизнь никак нельзя…». Никак нельзя остановить этот вагон, в котором мы все едем в одну сторону. Фрейд был, конечно, прав - "железная дорога", это "смерть"...

Но мы ещё можем успеть вместе с соседями этого, всё больше похожего на экспресс поезда, насладиться видом из окон, шумным и ароматным вагоном-рестораном или собранным в дорогу мамой завтраком, прочесть пару глав любимой книги на верхней полке, послушать может быть и старую, но приятную музыку из вагонного радио, перекинуться в «дурака» с детьми из соседнего купе, похохотать над пошлым анекдотом, решить кроссворд, постоять в прокуренном тамбуре, получить чай от суровой проводницы, влюбиться в очаровательную соседку… - и всё это под мерный стук убегающего Времени.

А также до самого позднего вечера, облокотившись на откидной столик под окном купе, говорить о Жизни и за Жизнь так открыто и искренне, как это может быть только с незнакомцами или самыми дорогими и любимыми…

«…Мне будет недоставать наших бесед….»
(«The Last Samurai»)

Сказали
Ты умер.

Я больше Тебя
Не услышу.

А виделись.
Вроде,
Вчера…

Ещё одна
В теле планеты
Заполнена ниша.
А в сердце
Осталась
Дыра.

Нет,
Не был Ты лучшим,
И не был простым
И надёжным.
И волком
Шёл
На номера.

Ронин-одиночка.
По жизни -
То Штирлиц,
То Бендер…

Ну, всё,
Отыгрался.
Пора…

И вот ты лежишь
Неподвижно,
А ладан ветрами

С молитвой
Уносится прочь.

И даже не знают:
Ты больше не с ними,
Не с нами -
Сын блудный
И блудная дочь…

А мы бы могли
Быть с Тобою
Большими друзьями.

Я, кажется,
Так и считал.

Но, вот Ты ушёл,
Не считаясь
С людьми
И долгами.

И что-то
С собою
Забрал.

Не то чтобы я
На тебя
Оставался в обиде.

Но так получилось,
Что Ты

Унёс навсегда
Сокровенные наши
Беседы
И общие
Наши мечты…