***

А она уже не могла быть такой, как все.
И смех её снегом над миром бездонным висел.

А все началось с того, что она умерла,
И смерть подарила ей два офигенных крыла.

И мир опрокинулся. Морем летели стрижи,
И что-то в душе начинало отчаянно жить…

И шло чередом, и менялись закаты и дни,
И белой водой разбивались и плакали сны,
И рвались вершины, и падали своды в родник,
И всё умирало и пело до новой весны,

Оно ничего, лишь обрывок твоих проводов,
Случайная музыка, сотни снегов теребя,
Не плавит вершины далёких арктических льдов,
Лишь правит и правит скупую отчизну – тебя!

Она обещала, она дождалась – и увы,
Метель отцветающей вишни, трамвайный звонок,
Гранитные звери холодной спокойной Невы
Свернулись клубком и тихонько уснули у ног.

Весна, пароходы, вчерашние тайны – и вот
Сама очевидность вернулась и просит ключи.
Самайна и вуду печальный вершить хоровод
Сама не учила – и дальше меня не учи.

Сама очевидность, вчера не вернешь, и когда
Протяжные птицы случайно заденут крылом,
Трамвайный звонок не натянет твои провода,
И больше не будет ни сказки, ни просто «алло» -

Оно по себе – и конечно, себя не виня,
Родится вершина, что выше всех прочих вершин –
Но прочерк в судьбе остановит слепого коня…
Ты просто дыши, ты, пожалуйста, просто дыши…