грешный аз

Сегодня пишется, как пелось
по молодости неземной.
Тогда зелёным был, а спелость
на "ты" с внезапной тишиной.
Короткой, будто срыв на вздохе,
на полуслове пересказ
о днях вселенской суматохи,
какой не видел грешный аз.
Слова в старославянской вязи,
углов ивритских письмена,
и сколь ни пыжься, ни кривляйся,
но есть во всём твоя вина.
И в той войне, где не был даже,
в том, что сбылось и не сбылось
на пубертатных распродажах,
где юность выродилась в злость.
За ту язвительную взрослость,
с которой пишется сейчас,
и слово - удивлённый возглас,
когда вломился, не стучась
к любимой женщине в светлицу,
и не отвержен, а спасён,
и длится, длится, длится, длится
волшебный сон, волшебный сон.
Старик-раввин, поэт-гулёна
за миг до страшного суда.
И плод невызревший, зелёный
в просторных божеских садах -
любовь среди других любовей,
что никому и не нужна.
Как полувздох, как срыв на слове.
И тишина. И тишина.