Мухаммас на гезель артёма тасалова

Извлекаю из небытия свою газель, которая сохранилась внутри мухаммаса на неё Евгения Шешолина. В электронном виде этих произведений нигде не обнаружилось, так что приходиться вводить текст с бумажного издания полного собрания стихотворений Жени "Измаргд со дна Великой", Резекне, 2014 г..
Для этого вспомним такую форму персидской поэзии, как мухаммас, *) но отнесем ее в послесловие.
Итак, своего рода премьера )

МУХАММАС НА ГЕЗЕЛЬ АРТЁМА ТАСАЛОВА

Волны без брызг - остров идей - стол без вина.
Море тревог, - чаша скорбей, - выпей до дна!
Ветер в лицо – радуга дней – туча вина!
В мире тревог, в морге скорбей, цель не ясна,
Капли дождя – слёзы людей – брызги вина.

Речка ль текла? – Неба ли склон так голубел? -
Плод ли в груди боли висел, сочен и спел? -
Белый ди свет бил по глазам, сказочно бел? –
Много чужих песен певец в жизни пропел,
Но не пропел песни своей, - чья тут вина?

Там, где сердцам и небесам не до чудес,
Там, где бурлит кровь нерабов в звёздочке ГЭС,
Там, где шептал сказку небес некогда лес,
Кто-то хотел в землю зарыть правду небес,
Но поднялись из-под корней струи вина.

Город, как сад! Чьи голоса?! Тропка одна,
Мимо цветов, мимо дверей, мимо вина…
В спешке – глоток, в книге – листок, и тишана…
Знаешь, за что любит поэт родину сна?
Много цветов! Много путей! Много вина!

Петь не устало сердце мое, плещется в нём:
В небо упало сердце моё, - плещется в нём!..
В сон кто попал, о сердце моё, - плещется в нём!..
Всё, что узнало сердце моё, плещется в нём:
Алый закат, плач журавлей, горечь вина.

Сколько чужих улиц и лиц сердце таит!
В ярких степях снежных страниц время стоит.
Только на вкус в добром вине горечь гостит!
Так испокон! Всем, кто пришел, здесь предстоит
Выбор судьбы, выбор друзей, выбор вина.

Пьян мой рассказ: я скарабей в капле вина,
Впрочем, иной друг мой со мной, - всех угостим!
Впрочем, за страх в очередях мы не стоим, -
Если кому нежен Артём, скажете им:
Плещется он, как воробей, в луже вина.

1988

ПС
Мухаммас (араб. ;;;;; "упятеренный"; также мухаммаз) — строфическая форма в поэзии Ближнего и Среднего Востока и Средней Азии.
Каждая строфа стихотворения состоит из пяти строк, из которых первые три принадлежат автору произведения, а последние две — цитата из какого-либо стихотворения. Своего рода толкование взятого за основу стихотворения.
Может быть также самостоятельным произведением, обычно, пессимистического характера.
Строки первой строфы имеют общую рифму или редиф, которые повторяется в пятой строке каждой следующей строфы. Остальные строки последующих строф могут иметь собственную рифму. Иногда пятая строка во всех строфах повторяется.
Среди известных поэтов, использовавших мухаммас:
Мирза Асадулла-хан Галиб
Бахадур Шах

а вот что сам Женя писал о персидских формах стиха:

"Увлечение персидскими формами стиха не было для меня забавой. В основу полагалась газель. Как известно, она так и осталась экзотическим видом в ареале русской поэзии, несмотря на попытки Фета, Брюсова, Вяч.Иванова, Кузьмина, Ликсперова. Как форма очень характерная, газель властно требует проявиться в себе чертам далекой родины, от чего и мои образцы не вовсе свободны. Дело в другом. Мне представляется малым внимание прежних авторов к важному свойству газели, отличающему ее от других форм: бейты (двустишия) ее должны быть автономны по отношению друг к другу; в классической газели они готовы (кроме первого и заключительного) к перестановке местами внутри общего каркаса, а то и вовсе могут быть изьяты без ущерба для целого. Такое требование направляет внимание на повышенную ассоциативность, когда вокруг «свечи»-темы вьются «мотыльки»-двустишия. Все это в определенный момент совпало с моим желанием свести до минимума схематическую сюжетность стихотворения. Газель оказалась, в этом смысле, искомым, а в дальнейшем метод открыл свои горизонты, став на долгое время любимым. Вокруг газелей наросли другие традиционные формы персидского стиха: касыда, кита, муссалас, мухаммас, мусаддас, месневи, рубаи, фарды и тарждибанд. Надеюсь, мне удалось вдохнуть жизнь в старые, прекрасные формы.
Не торопись напрасно, следуй за теми,
кто знает дорогу, ведь целая рать
подобных тебе дорогой поэзии пришла,
а потом ушла.
Мирза Асадулла Хан Галиб"

Ну а теперь можно восстановить и мою газель, по последним двум строкам каждого пятистишия мухаммаса:

БРЫЗГИ ВИНА

В мире тревог, в море скорбей, цель не ясна,
Капли дождя – слёзы людей – брызги вина.

Много чужих песен певец в жизни пропел,
Но не пропел песни своей, - чья тут вина?

Кто-то хотел в землю зарыть правду небес,
Но поднялись из-под корней струи вина.

Знаешь, за что любит поэт родину сна?
Много цветов! Много путей! Много вина!

Всё, что узнало сердце моё, плещется в нём:
Алый закат, плач журавлей, горечь вина.

Так испокон! Всем, кто пришел, здесь предстоит
Выбор судьбы, выбор друзей, выбор вина.

Если кому нужен Артём, скажете им:
Плещется он, как воробей, в луже вина.
*

1987