О гордости, Венере и навозе

Червь-сын, в навозной отдыхая куче
Июльским вечером, на горизонт текучий
Смотря глазами цвета холодца,
Лениво вопрошал червя-отца:
«Скажи-ка мне, почтенный мой родитель,
Я тут слыхал, что как-то Афродите ль,
Венере ль - в именах я не силён -
Достался плод, румян, а не зелён,
В каком-то состязании сей приз
Ей присудил один мужик, Парис.
И в самоём нутре сего плода
Был найден соплеменник наш тогда.
Он весело и беззаботно грыз,
Точил и подъедал Венерин приз.
И вот, родитель, в этот час вечерний
Ответь мне, почему другие черви
Живут в плодах - кто в яблоке, кто в груше,
И мир их вечной вонью не разрушен,
И только мы проводим жизнь в дерьме,
Казалось бы, на воле, но в тюрьме...»
Отец  дослушал тихий лепет сына,
И молвил так: «А ты, пацан, не ссы, на...
Пусть нас чужим не соблазняют раем.
Мы родину себе не выбираем. 
Гордись своей весомой, звучной, грозной
Потомственной фамилией Навозный,
Поглядывай из кучи свысока
На всякого чужого червяка».
Так издавна подлунный мир устроен.
Кто в облаках парит, кто ходит строем,
Кому свобода впрок, кому сума,
Кому - нюансы качества дерьма.