Старый друид

Старый друид умирал в одиночестве на рассвете,
Дряхлые руки сложив на груди тревожной своей.
Он был последним друидом на всей планете,
Кто теперь будет ведать её колдовством, петь о ней?
.
Он хранил тайну времени по ту сторону бытия,
Когда превращался в оленя статного из тумана.
В обличии этом, по траве низкорослой бредя,
Он взращивал флоксы там, где лилась манна.
.
Воскрешал мёртвых птиц, заставлял реки вспять бежать,
Поднимал горы, вил из деревьев причудливые леса.
Он знал столько секретов, тайн, и как жизнь продолжать,
Но лишь свою не хотел продлить, лежал, закрывал глаза.
.
Старался ускорить уход, облегчить столь тяжёлый миг,
Он вдыхал шумно воздух, выдыхал и не ждал повтора...
В его комнате сотни томов, сотни им сочинённых книг.
Он решил, что закончил дела и минута ухода скоро.
.
Так прошло утро, день наступил за мутным окном,
Что в пыли вековой, в паутине и нагаре от свечи ночной.
Но не взял его вечный сон, не пришёл за душой фантом,
Только есть захотелось, он лежал терпеливо злой.
.
Полдень жаркий вяло сменился на летний вечер, но тот же зной.
Задремали в тени сосен сойки, от солнца устав прилично.
Раздраженный друид в позе смертника говорил с собой,
Проклинал свою долю, мифичных существ и создателя лично.
.
Стемнело. Ломило в тазу, затекла нога, бурчит в животе громом.
Вскочил, ругался так, что детям нельзя и произносить.
Превратился в оленя и бодро поскакал прочь от дома
В поиске родниковой воды и чего-то перекусить.