Нелюбовь почти как убийство

                «Нелюбовь почти как убийство….»
                ...................Б. Пастернак

        Они встретились  в воскресный  день после Литургии в  храме.  Когда  то   они вместе  работали,  не сказать, чтобы   были  близки, а  вот сейчас, встретившись,  так   были рады    друг другу, что  обнялись и тепло  поздравили  друг  друга  с   праздником.  Инна работала всё  там  же, а   у  Вики столько  всего  изменилось  за последние  два  года,  что  может  быть  у  других,  за  жизнь  столько  событий  не произошло,  сколько у  нее  за   такой   относительно  небольшой  период.  Она  позвала  Инну в библиотеку храма. Заварила  чай,  достала   печенье,  предложила взять почитать  что-нибудь.
.
- А  ты что сейчас   в  приходской библиотеке работаешь?  - спросила  Инна.

- Нет,  вернее не совсем.  Знаешь, у   нас  такое  правило: любой  человек может  взять ключ в  иконной  лавке,  прийти в  библиотеку,  поработать на компьюторе или с  литературой, записать и взять с собой. Я  в  библиотеке  только в  определенные часы -  консультирую по вопросам веры новоначальных и  вообще всех, кому  это  надо.  Такое послушание.  Есть  объявление  на нашем сайте. Скоро переберусь в    небольшой, удобный кабинет,  где я  буду, в  том числе,   заниматься  оформлением  решений  Канонической комиссии.

- Это как?

- Вначале  выясняю обстоятельства дела,  проверяю наличие необходимых документов, в  т.ч. -  ходатайств,  прошений, справок,  объяснений и представляю  материалы на  рассмотрение  комиссии,  назначаю встречи, а  затем  оформляю  решения комиссии, высылаю просителям.

- Как  тебе  это удалось? Нравится  работа? Это  лучше  того, чем  ты  занималась  раньше  и  кем  была?

 -  Как  тебе сказать?.. Это  не  работа,  это  - послушание. В Епархиальном управлении  по  идее  надо  этим  заниматься,  но поскольку  назначен  председателем  этой  комиссии настоятель  нашего  храма  и  он  же  - мой  духовный  отец,  то  рядом с  ним  удобнее.   В  монастыре я  пока  не смогу в  силу  некоторых  проблем и сложностей,  в  том числе  и  по состоянию  здоровья,  хотя  он   вначале  очень  хотел, чтобы  я  была сестрой  милосердия в монастыре недалеко за  городом. Там всего  пять  монахинь  и несколько  послушниц.  Строится Дом Милосердия совсем  рядом,  но  это в  будущем, сложно со строительством, а пока  они  помогают  в Доме  инвалидов,  да  и  не  только  там.

- А что со  здоровьем?

- Со  здоровьем когда  лучше, когда  хуже. За всё Слава Богу. Просто  в монастыре  пока  мне не по силам, а  дальше, как Бог  даст.   Прошения,   рапорты,  документы приходят с   приходов  всей  области. Так много людей  обращаются   с просьбой  о  расторжении  канонического  брака  и снятии церковного  благословения,   о  заочном  отпевании  самоубийц и  многое другое.   Каждое моё утро  начинается  с ранней  службы, а потом  - дела,  а  бывает, помогаю просфорочки выпекать,  -  всё, что по силам. А как  твои  дела?

- У  меня   всё по-прежнему. Я  недалеко  живу  от  храма и по воскресеньям  здесь   бываю.

- Знаю,  где ты  живёшь, улыбаясь,  ответила  Вика. Я  же  сама   тебе  оформляла  сделку  с квартирой. 

- Да,  точно. Так почему  ты  ушла? Такое повышение было и  мы   думали тогда  - кто,  если  не  ты? Молодец.  Я  рада  была   за  тебя, а потом  мы  тебя  потеряли  из  вида.

-  Понимаешь ли,   не  захотела  быть "карманным"  юристом кое  для кого,  но  главное:  жаль было работников.  Мне  пришлось выбирать. Прости,  не  хочу вспоминать, просто поступила  так, как  мне совесть велела, вот  и  всё. Прямая спина. Не стыдно   никому в  глаза смотреть.  До  этого  мне как  то удавалось  говорить, например: «Я уважаю Вашу  высокую  должность или  Ваше мнение,  но   существует  мнение  закона,  нарушив  который  будут вот  такие последствия,  штрафы  и  т.д.». Но,  к сожалению,   бывает  и  так, что правовой  нигилизм позволяет  некоторым  высоким   начальникам  поступать по  отношению к  людям  нечестно, бессовестно.  Заступилась,  добилась своего,  но  самой пришлось уйти. А  после в  небольшом  городе  трудно   было  работу  найти.

- Ой, а я  же помню,  он к  тебе с  такой  откровенной  симпатией  относился.

- Это  было  поначалу.  Я  к  нему с уважением  тоже относилась.   Кстати, все  его  личные, проблемные  дела в суде   выиграла, и в  отношении него самого,  и его  матери. Всё  удалось.  А  однажды  по  телефону почти  шёпотом,  эдаким  сексуальным  голосом  он  мне сказал, что с великим удовольствием спустил бы меня в  подвал  и убил. Как страшно  жить, грустно улыбаясь, сказала Вика.

- Да уж,  просто  нет слов. А что потом?   

-  Перебивалась разовой и   временной  работой,  бралась  за  сложные дела. Он воспользовался   положением,  отомстил,  в  том числе  и  за  то, что в своё  время   отклонила  его  симпатию,  ну  ты понимаешь,  о чём я, а к  тому  же  - везде  сокращения,  безработица.  Нездоровье «подкосило»,  болела  долго.  А  ещё  по  договору  поручительства по кредиту за коллегу, которая  умерла, пришлось  с  банком  за её жильё  рассчитываться. Конечно квартира  была в  залоге, её  продали  для погашения  долга,  но денег  было  недостаточно  для  погашения всего  долга, в том числе   процентов и  пени.

Мы  иногда  не  знаем, что  нам полезно  и  где  нам  лучше. Я  только  когда с  третьего  раза подчинилась, смирилась, послушалась,  -   исполнила  благословение  настоятеля (помахала  ручкой миру)  и пришла на послушание. До  этого  был  такой  период, всего  не  расскажешь,  жить  не  хотелось, такое  отчаяние,  хотя   я всегда  была сильной. Правду  говорят: все  болезни  от  нервов. Спасибо  духовному  отцу, помог во всём. Спаси его Господь!

- Вика,   ты  же   наверно понимаешь, что  это   и  есть  -  милость Божья.

- Да,  именно   так.  Я успокоилась,  на  душе -  легче и  не страшно. Довольствуюсь   тем, что  имею - красивый  рассвет,  солнце – в витражах,  вот чай с  тобой,   кому  то чем-то помогла, для кого-то  что-то сделала  -  радость, вот  и всё. 

- Инночка,  ты прости, у меня времени мало. Очень  рада  тебя видеть. Теперь  не потеряемся.  Ты  звони, приходи к  нам.

- Ой,  так вот я  бы  хотела спросить по поводу своего  имени. Это  правда, что  оно  - мужское?

- Да,  правда. И Инна,  и Римма  -  это  мужские  имена.

-А  мне  надо его поменять?

- Если   ты  только сама  этого  хочешь,  необязательно.  Но   могу сказать, что  это   неплохо поменять не мирское, а  только  православное  имя,  например:  на  Иунию,  или   можно выбрать  любое  другое  имя  любой  святой, подвигом которой  ты восхищаешься.  При  этом  это  имя   будут  знать  не все и  не  достанут  тебя  в  миру  недобрыми   мыслями, как всегда улыбаясь, сказала Вика. После  исповеди вместе с  причащением Святых Христовых Тайн.

- Я подумаю.

- Можешь попросить совета  у   священника и взять  на  смену  имени  благословение.

- Спаси Господи, я  так  и сделаю.

- Ангела Хранителя. Пока, Инночка.

- Ой, подожди минутку, а я  ещё  хотела спросить: как  же твоя  большая  любовь?  Кажется,   это  был   художник очень  талантливый,  известный?

- Да,  ты  права -  любовь всей  моей  жизни.  Только я уже  не  знаю, может  это  -  болезнь,  потому, что   если  любовь,  то  это всегда  взаимно, а  если  не взаимно,  то  это  не  любовь. А как  твой  супруг, вы вместе?

-  Да, всё   так  же с  Игорем  вместе. У  нас  почти взрослый  сын.  Жаль, что   у  тебя  жизнь  как-то мимо…  Так а   вы  видитесь когда-нибудь?

- Так случилось,  что я  позволила  себе ему сказать  нечто  неприятное о  том, как его могут воспринимать  другие в  определённой   ситуации. Ему  это  не понравилось, а кому  бы понравилось? Я попросила прощения,  объяснив  ему, что позволила себе  это  исключительно потому, что   переживаю  за  него. Он сделал вид, что простил, чтобы я всё  таки   приехала к  нему,  а потом   наказал -  унизил меня   на  глазах у  большого количества  людей. Я бы  никогда  такого себе  не позволила, а  он так  изысканно....    Я  простила  его ради Бога,  но теперь   никогда  к  нему  больше  не  приду.  Я  так его  боготворила, никогда  бы  не поверила, что  он  способен  на  немужской  поступок.  Ты,  знаешь,  я   так безумно  по  нему скучаю,  мне  так больно,  бесконечно  люблю его,  душа плачет,  так  хочу его видеть,  но  у  меня  сегодня  нет  никакой,  ни малейшей  возможности приехать к  нему.  Когда  в последний  раз приходила    попрощаться,  думала, что  этот последний  раз запомнится красивой встречей,  хотя  приехать к  нему  -  это  было, как подвиг!! А сейчас  не  хочу вспоминать,  -  больно.  Возможности  больше  нет, потому, что сегодня у  меня  не мирская  жизнь,  да  и  в  любом случае  те  картины, которые  он сегодня   пишет  мне нельзя  смотреть,  -   грех,  да  и  неприятно. Я  думала  об  этом,  почему мне  больно видеть некие  сюжеты   на его картинах? Ощущение чего-то непристойного.  И вот  думаю, всё потому, или в  том числе потому,  что я  за все  годы своей  любви   никогда  ему  ни с кем  не  изменила,  не снизошла  до  сексуальных связей, не  предала свою  любовь, хотя  он меня  об  этом  и  не просил. Но я  так  любила его, что  даже  и мысли подобной не приходило в  голову и вот представь, когда  твоя  жизнь  настолько   скромна, если  не сказать  - целомудренна, то поневоле  становится  неприятно видеть  некие  откровения  сексуально-пошлые   на  холстах, которые  выставлены   напоказ в  галереях и  их могут видеть  даже  дети.  О пошлости не  буду продолжать, а что касается  неких  обнажённых сюжетов на картинах,  то  всё  это должно  оставаться  за  рамками   мира,  это  таинство отношений  двоих влюблённых, поэтому  и  называется  интимным. Как вижу   для   многих  людей   -  это  просто  быт и лишь  разнообразие  их  вдохновляет. Кому  то  такие  «откровения»  не  доставляют  неприятных ощущений, потому, что для  них  -  это  обычная реальность,  быт.  Так  или  иначе,  но как же можно  сокровенное, тайное  демонстрировать публично?.. Не  хочу  никого  осуждать,   просто лично мне  это  - не полезно и  неприятно. 

    Как  известно свои картины  он   дарит и посвящает своим многочисленным музам,  своим  любимым - подругам,  друзьям, а  также  бывшей супруге. С  нею  он до сих  пор  играет  особыми цветами палитры. У нее   и  дом, вернее - дома/  в соответствующей цветовой гамме.  А  что касается меня, то  единственная  его  картина, которую я  полюбила много  лет  назад,  и которая   останется в моём сердце и музее моей  души  самой  любимой (большая  радость   от  того, что я   понятия  не  имею, кому  именно  он  её  посвятил) - это «Синдбад-Мореход»,  только  она  одна.  Вначале я влюбилась в картину и  только потом  в  него самого. 

- Вика,  я  тебя понимаю по поводу  неприятия   современного  творчества  некоторых   художников.  Прошлые столетия,  даже  прошлые  годы  -  это,  и правда   красота  тела на картинах, а в  действиях    никакого  не  было   ощущения пошлости, потому, что  некие  откровения  настолько   гениально, утончённо,  уважительно к чувствам  отображены, что   увиденное  не вызывает  ни стеснения,  ни  неприятия.

-  Да, пожалуй.

- Жаль, что вы  больше  никогда  не увидитесь. Как  быть с  любовью? Она   не спрашивает,  сама  по себе  живёт в  душе.  У  меня с Игорем все  хорошо,  он меня  любит и мы  так  давно вместе, что  это  больше  -  комфортная  привычка.

- Значит,  гармония?

- Да,  точно. А у  вас  что-то  было?

- О,  да!!!)  При первой встрече   держал за  руку,  через  пару  лет   обнял, через  десять  лет  погладил мои  руки  и ещё через  десять  лет  поцеловал, как  брат,  в  щёчку. И все  годы   было самоистязанием смотреть, как  он   обнимается с  другими,  пишет  их  на своих полотнах,  откровенничает  со всеми подряд   о  своих   романтических  нюансах -  незаживающая, рваная  рана, на  которую постоянно  сыплется соль. Инночка,  прости,  больше  не  хочу об  этом. Я  очень  рада  тебя  видеть и  то, что сейчас  мы стали  ближе. Господь  не  зря сводит. Давай  обнимемся.

- Давай,  радость. И всё-таки,  мне  так  хочется, чтобы  ты его  ещё когда-нибудь смогла хотя  бы  увидеть.

 - На всё воля Божья,  но я этого, к сожалению,  не предвижу. Да и стоит ли,  если я  не смогла  бы   к  нему  больше никогда  подойти, понимая, что  ему  ничего  не стоит снова меня унизить?.. 

          Инна  ушла, а у Вики ничего   не  ладилось,  она  никак  не могла вчитаться в  бумаги.  У  неё  было  такое состояние, когда   уже  не  было  ни сил, ни слёз, лишь  только  боль в  глазах  и "иголки" в сердце. Она  встала из-за стола и стала   про себя  молиться  перед иконами, потом   ей кто-то позвонил, потом кто-то пришёл  и  она  начала вникать  в   духовные проблемы  других людей, чтобы им  помочь. А кто  бы  ей самой   помог,  с  горечью думала  она,  в  её  болезни или всё  таки любви?..

«… Есть совсем иной род любви - самый жестокий. Такая любовь не оставляет своим жертвам надежды. Это безответная любовь… В любовных романах люди в основном влюбляются друг в друга. Но а как же мы, все остальные? Кто расскажет про нас, про тех, кто одинок в любви? Мы жертвы одностороннего чувства. Мы проклятие мира любимых. Мы нелюбимые. Мы ходячие больные. Мы инвалиды без преимущественного права парковки.»
  .....................................Айрис Симкинс (Iris Simpkins)


02:33  19.08.2019