Это же понятно...

      Хорошо, весь наш мир держится сонмом индивидуальностей и даже сама материя - лишь ткань их взаимодействия. Абсолютная реальность заключена в отношениях монад, они не совершенны и во много смутны, но пронизывающая собой всё монада не может быть замкнута, будучи стремлением, она по природе своей - мир, а не "вещь в себе".
     Субстанциональность можно найти в каждой такой точке, усиливающей сразу всё. Монады - пределы интенсивностей самого бытия или, как выражается Лейбниц, используя опыт древних греков, в частности Аристотеля, - энтелехии - то есть обладания в совершенном роде.
     Будучи совершенными обладаниями, монады самодавлеют. Будучи определёнными родами - страдают в своей ограниченности и невольно, даже по необходимости связаны с другими родами, другими монадами. И эта связь от одной к другой монаде представляет собой материю. Сами монады - вездесущи по своей самости, они не где-то конкретно, а в принципе везде. Но прочие силы и души также везде, и их пересечения, сложная ткань, образуют материю.
     Так что есть только простые монады, которые держат весь мир на своих плечах, всякую реальность - синтезируют её, и при том в совместной деятельности. По Лейбницу мир - это бесконечное множество монад.
     Но если реальность это то, что происходит "между нами", что нами держится, если материя - лишь страдательное ощущение других монад, а в конечном пункте моё представление о всех других монадах - моё собственное, мной самим выработанное, созданное, то наш "обычный мир" переворачивается с ног на голову... хотя, может быть и с головы на ноги.
     Реальность всегда имеет отношение ко мне, никогда не бывает без меня, но тогда как же объективность? Какая объективность? Другая монада не может быть объектом - она, другой субъект, никак не объект. И только, когда я воспринимаю её в чистом виде как "другое" - просто "как не я" - она объект, принцип иного и "страдание". Поэтому в материи замешаны разные краски, примешана в ней краска и только "иного", но дух, проникающий дух, спонтанность проникающая спонтанность уже не знает того. Восприятие чужой спонтанности не обязательно мой пассив, скорее наоборот, она возбуждает, радует, стремит и меня самого. Так мы обнаруживаем двойственную роль материи - того, что разделяет различные монады, но и является передачей их совместного бытия.

      Лейбниц активно настаивает на том, что монады - не точки чуждые друг другу в пространстве, как нам могло бы показаться из нашего обычного разумения, такие чуждые друг другу пространственные точки - это скорее "атомы" физиков, или их нынешние "кварки". Не отделяются друг от друга монады и временем, но тогда чем? Монады сами создают и пространство и время, как координаты своих собственных реальностей. Монады отличаются друг от друга этими реальностями (представлениями - смутными и отчётливыми) и лишь в силу того, что реальности монад разнятся, разнятся и координаты этих реальностей - разнится время монад и их пространство. Это нелегко понять, но по восприятию это похоже на тот миг, когда нам сказали, что солнце вовсе не вращается вокруг земли, хотя мы это каждый день видим, хотя мы были уверены в этом, и мы возмущены - зачем выворачивать привычную картину шиворот-навыворот? Но Лейбниц безрассудно выворачивает, следуя за истиной своей идеи.
      Никто из нас не станет спорить, что реальность, в которой живёт медведь или даже обезьяна не равна реальности, в которой живёт человек. И соответственно, реальность одного человека может сильно не совпадать с реальностью другого человека. Но об этом и говорит по существу Лейбниц - почему это ускользает из поля нашего внимания?
      Что реально? То, что я спонтанно воссоздаю как мир вне себя. Но там же ещё что-то есть, за краем моего представления? Даже если бы оно и было, будучи мне абсолютно недоступным - есть ли оно?
      Доступно ли понятие "вечности" медведю? Вечность может быть и есть, а доступности нет. Однако Лейбниц утверждает, что нет того, что находится "за " гранью представления. Всё попадает в представление, весь бесконечный мир, но остаётся смутным, и следовательно, как таковым - недоступным, полудоступным, искажённо доступным. Смутные и ясные представления - вот что отличается. А не наличие представления и отсутствие представления, потому что, если мир не представлен, то его нет. Это же понятно.