Выхода нет!

  Внутри дома престарелых цветных цирковых артистов, окружённом живой изгородью слоняющихся туда-сюда бледнолицых полицейских, с часу до трёх дня неукоснительно соблюдался Тихий час.
  Бывшая наездница на верблюдах Вотруша Крюгер-Симпсон, раскинувшись лежала на кровати, и с завистью смотрела на ангорского кота в кресле, старательно вылизывавшего промежность.
  Жаль, мне такое недоступно, думала она, наделённая гибким умом, но не суставами, как её подруга Улла Чандра "гуттаперчивая женщина" из соседней комнаты, выступавшая 40 лет назад с аналогичным номером в лучах прожекторов под куполом нетрадиционного негритянского цирка "Гей-гей англоваксы!".
  Оборотная сторона жизни Вотруши была теневой, но сносной при участии Лунного клоуна-кунилингвиста Томми Рефрижератора, объяснявшегося с ней на его родном суахили.
  Однажды грязный старикашка Томми, не знавший в этом деле себе равных, не успев передислоцироваться к другой, задохнулся насмерть в её постели при исполнении ею модного во времена Джона Кеннеди танца живота с паховой грыжей.
  После невозместимой потери она, так и не избавившись от мокриц-воспоминаний, влачила бесконечно одинокое существование.
  Правда, Улла Чандра, перестукивавшаяся с ней через стенку азбукой морзе, давала ей понять, что всегда к её услугам по первому же зову.
  Но консерваторша в любви Симпсон - поклонница демократической партии не признавала партнёрш-женщин, поэтому завела себе кота, к её великому сожалению, ни какими пряниками не поддававшегося вожделенной дрессировке.
  Сегодня она ждала Гарри-татуировщика, обещавшего вытатуировать ей на лобке над Входом портрет Обамы в бараке без жены с надписью "Выхода нет!"