Крестик

;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;
               
Глава 1

Я не помню, как меня крестили.
Помню лишь, что крестик на груди
Я носил, как бабушки просили,
И учитель строго не судил.

Проходил период малолетства
В деревенской тихой стороне,
Где навек мое осталось сердце
На пруду, на поле, на коне.

Крестик был на теле, а снаружи
На одежде октябрятский знак.
Невозможна между ними дружба,
У меня же было все не так.

То и то казалось очень важным
Мне без раздвоения ума.
Вот таким он был мой день тогдашний,
С нынешних позиций – кутерьма.

Глава 2

Пятый класс.  Я переехал в город.
В горле пионерская пора.
Крестик снял решительно и скоро,
Мол, теперь иное, чем вчера.

Меня всяк поймет, кто в годы эти
Жил в великой ленинской стране,
Веруя, что люд на всей планете
Нашему завидует вполне.

Атеизм повсюду балом правил,
Церковь небольшой имела глас.
Бабушки, их осуждать не вправе,
За страну молились и за нас.

В пионерии был незаметен,
В комсомоле – школьный активист.
Говорил, смеясь, с позиций этих,
Что я православный атеист.

Кто-то возражал мне: «Бред и только,
Ты в оценке этакой смешон».
Отвечал: «Ни капельки, нисколько,
Ведь когда-то церковью крещен».

Поступил в училище. Военным
Стать решил, как был когда-то дед.
Обученье  проходил отменно,
Много было радостей, побед.

Изучал я многие науки,
А с особой жадностью марксизм.
Впитывали мозг, душа и руки
И предмет «научный атеизм».

Нам твердили: «Опиум народу
Вся религиозная мура.
Там лишь рабство, мы же путь к свободе
Выбрали и мчим на всех парах».

Было все по сути, как и в храме –
Проповедь с обратной стороны.
Я не спорил с этими словами,
Коль такое нужно для страны.

Глава 3

Вот мой выпуск. Стал я замполитом -
Партии отчаянным штыком.
Был своей душой всему открытый,
С догмами церковными знаком.

Обо всех нюансах подчиненных
Мне по службе полагалось знать:
Кто Христом, Аллахом осененный,
У кого иная благодать.

Был терпимым к таковым нюансам,
С пониманьем относился к ним.
Защищал солдатиков от хамства
Командиров (был им нелюбим).

Были те средь них, кто перед строем
С подчиненных крестики срывал.
Никогда я не терпел такое
И солдат в обиду не давал.

Пусть меня открыто оскорбляли,
Стойко это все переносил.
Часто капелланом называли,
Что мне только придавало сил.

Глава 4

Рухнул СССР. В России церковь
В рост пошла, священник званым стал.
Ринулись в нее в когорте первых
Те, кто раньше крестики срывал.

Да, такая вот метаморфоза
Вышла с негодяями в тот час.
Кто-то скажет: «Рано или поздно
И у них открыться должен глаз».

Не согласен. Дело не в сознании –
В том, что старший чин подал пример.
А тому примером, указаньем
Стал, кто выше оного сидел.

Президент в Собор, за ним вся челядь,
Вера и душа тут не причем.
Таковы российские качели,
Крайности у нас чин-чинарем.

В церковь мне, как раньше, не шагалось,
Не было веления души.
Так нелепо и смешно казалось,
Как наш командарм туда спешит.

Глава 5

Вот такие выходили штуки,
Звон церквей мой дух не разжигал.
Антихристианские науки
Не бесследно, видно, изучал.

Был знакомым местным клерикалам.
Сообща беседы проводил,
Чтоб душа солдата не страдала,
Чтоб он счеты с жизнью не сводил.

Слушал настоятелево слово,
Проповеди сладостно внимал,
Но при этом все же не готов был
В храм войти. Его не посещал.

День настал. Уволен. Чувств не скрою.
Прочь мундир, фуражка и ремень.
Служба завершилась, но душою
Был я неизменен, как кремень.

Как и прежде, обходил соборы,
Но при этом крепко руку жал
Я тому, кто с небольшим укором
Меня словом божьим приглашал.

Знал святых отцов не понаслышке.
Понимаю, как немало сил
Отдают служению Всевышнему,
Прихожанам, кто чтоб не просил.

Я хочу особенное слово
Об одном из них произнести,
Кто в любой момент помочь готовый,
У кого служение в чести.

Это Михаил,  служитель  Божий,
Его слово – для души бальзам.
Говорит – мурашки впрыть по коже.
Чту до вдохновенья его сан.

Глава 6

Девять лет минуло, как уволен
Был со службы, и вдруг вышло так:
Место позвало, где все намолено,
И душа зашлась с молитвой в такт.

Говорят, у каждого путь к храму –
Свой, неповторимый лабиринт.
Я – безбожник долгий – стал тем самым,
Кто Творцу и разумом открыт.

В детстве была форма, содержаньем
Наполняется она теперь.
Говорю я это с обожаньем,
Открывая храмовую дверь.

Да, храм посещаю, но не часто,
Мне милей открытые места,
Где я очарован, очень счастлив,
Где в душе и сердце теплота.

Не спешу до церкви в день воскресный,
Не бегу за ягодою в лес.
Я иду туда, где в поднебесье
Устремил свой пик Поклонный крест.

Там я каждой клеткою ликую,
Всем своим сознаньем веселюсь.
Я нательный крестик свой целую
И уста отнять не тороплюсь.

Я не ортодокс, в апологеты
Православной церкви не гожусь.
У креста, молитвою согретый,
Постою, покаюсь, помолюсь.

Мне судьба вернула то, что в детстве
По причинам прежним отменил.
Крестик мой – божественное средство,
Оберег, источник новых сил.

Я ношу его с большой любовью,
Он мне – как Всевышнего печать.
Всем желаю счастья и здоровья,
Пусть вас не оставит благодать.

Постскриптум

Есть Господь иль нет? На эту тему
Рассуждать не буду, не хочу.
Для души подобная дилемма –
Скорый путь к известному врачу.

Верю в Высшее. Не утверждаю.
Верю, что добро сильнее зла.
Верою дорогу освещаю,
Чтоб ее не поглотила мгла.

Не зову другого за собою,
Каждый свой прокладывает путь.
С крестиком светлее стал душою –
В этом наиглавнейшая суть.

14–15 августа 2019 
;;;;;;;;;;;;;;;;;;;;