Попытка N5

"Все стою на камне..."
Козьма Прутков и Автор, в бытность его Козьмою

Как-то в последнее время неуютно в собственном теле –
То справа кольнет, то слева – ворочаюсь на постели,
И дни не приносят радости, и ночи осточертели.

Колотится сердце, тюкает. Мешает шнурок на шее.
Проснусь в темноте и думаю, все думаю о душе я.
Так душно и тесно, Господи, как будто лежу в траншее.

А как я любил бытийствовать! Рожденному, что века мне!
Я вечность готов был выстоять в пустыне на голом камне.
Бессмертие Прометеево над серой морской пучиной
Шутя на себя примеривал. И с банькою паучиной
Свыкался (пока в теории). Но, помнится, много чаще
На некоем астероиде я видел себя стоящим.

Обломок скалы, навершие – узнал бы из тысяч звезду мою!
И время там, как умершее. А я все стою и думаю...

Последняя тьма заграбала и звезды, и свет, и тени. Я
Мог видеть одни параболы, квадратные уравнения,
Рабочие декорации окончившейся мистерии,
Мерцания гравитации, фантомные сны материи.

На грифельных досках Космоса как будто разводы мела.
И своды готовы к росписи, и в рукописи пробелы -
Пиши, заполняй лакуны - соцветия, волны, луны...

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Горилла (я думал дальше)
Коль ей предоставить Вечность
И пишущую машинку
Гомерову Илиаду
На клавишах отстучит.

Но я-то не обезьяна!
Да я же за эту Вечность!
Я вновь напишу все книги,
Всю музыку, все картины!
Встряхну числовую ось,
Рассыплю ее горошком,
Просею сквозь решето
Бедняги Эратосфена.
Все сложные числа выкину,
Оставлю одни простые
И буду на них любоваться.

Потом я переоткрою
Все мыслимые законы
И нехотя обойму
Дрожащее необъятное.

Потом
я не знаю
потом...
Потом я повстречаю тебя, у нас родится ребенок, и я стану смертным.
Смерть - это те, кого мы любим.