Безвременье

     Собрались с однокашниками Илюшей и Раечкой на рыбалку. Светает.
    - Мы повезем  тебя  в места твоей отроческой «ссылки», - ухмыляется Илья, - на хутор Эрастов…
     Года два всего мы пожили с родителями на этом хуторочке, а сердчишко-то как подпрыгивает!..
               
     «...Наконец-то! После долгих лет  разлуки увижу я хуторок наш в полсотни дворов с главной его достопримечательностью  - мельничным хозяйством, расположенным на дальнем краю  единственной хуторской улицы, у самого леса...  Большущее по местным меркам   здание самой мельницы, дворовые постройки, флигелёк, где жила наша семья… семья мельника.
     …Стучит   мельничка  чёрным-пречёрным от мазута дизелёчком? Растянулись по хуторской окраине телеги с жующими свежее сенцо лошадёнками... Дорожки беленькие туда-сюда… Мужички – сами все в муке - мешочки с нею же, теплой – только что с помола - таскают…  А  голубей-то, голубей! Тут зернышко просыпано, там… 
     ...Сколько воды утекло!.. Кстати, а как там речка Зыбза поживает? Замечательная своей желтой глиной и плывущими нефтяными разводами.  Совсем «так себе» речушка. Тем только и прославилась, что в верховьях  своих нефтяными вышками обросла...
     ...По хуторским задам петляет  Зыбза... В одной из таких  петелек,  помнится,  был  устроен  небольшой прудок - гребков на десять-пятнадцать  в поперечнике. Сколько шуму и гаму… Всем хутором пацаннечаяячьим бултыхались. И девчонки, и девицы постарше… Любимая игра – в догонялки.  На таком пятачке она превращалась в сплошную кучу-малу. Одни ловили момент, чтобы потискать других, якобы, нечаянно, а те, другие, визжали - то ли от ужаса, то ли от восторга, что их, наконец-то, догнали…».
     - Ты  где,  дорогой! Вернись! Подъезжаем… Вот и хутор твой  -  Илюшка тормошит меня  – не сомневайся: Эрастов твой, отечество твоё...
     - Раечка, притормози! - я ничего не понимаю, щурю глаз, солнышко уже привстало...
     - А где Зыбза-то? Речка где?
    Раечка хоть и  кубанская старожилка, но в этих местах впервые:
     - Та хто ж её знает, иде она?
    Оглядываемся: никакой воды, а была, видно, что была. По растительности видать, след как бы остался…      
     «...Да, времена. Неужели за пятьдесят лет речка может взять так - сама по себе - и уйти  в другое место куда-нибудь? Не понравилось ей.  До  этого  миллион  лет ей было удобно, а тут - раз, и - пожалуйста. Катаклизмы природы, нечего сказать…».
     - Ладно вам - глазеть  на ковыль сухую, перенесли речку, мешала дорогу строить…  Заводи, поехали! А для тебя, Гришка, новости не кончаются. Вперёд, на Эрастов!
     Въезжаем в ту самую единственную хуторскую улицу, укрытую с обеих сторон зелёными кронами. В мою пору тут и деревьев-то не было, так, вишни разве… И дома все были одинаковые - турлучные, белёные…
            
             «Хуторок на малой речке -
             Ну совсем уж невелик!
             В самом солнечном местечке -
             В косовицу так палит…*
            
      ...Тут слева,  помнится, стоял  дом дяди Лёни - плотника, единоличника… за глухим забором. Было ему, что охранять. Или от сглаза подальше укрывал добро своё. Большая война  заслонила хозяйские  междоусобицы времён раскулачивания и коллективизации,  но нет-нет,   и   косились   хуторяне  на  справное «лёнькино» хозяйство…   
     ...А здесь… да, здесь: конюх мельничный жил - Иван Жихарев. Их на хуторе из пятидесяти дворов больше половины «жихаревскими» были. Семейственность… Никто никуда не разъезжался - тут родился, тут крестился, тут женился…».
     Война, правда, карты многим попутала... да…».               
     Вот и хутору конец.
     - Э, Илья, а где мельница? Проехали! Рая, как же?..
     - А я почём знаю. Твоя мельница, ты и смотри… моё дело - рулить…
     - Тормози, тормози!.. Да где ж она? В три этажа - большая, белая, с красной крышей. Вот номер! Где мельница, куда дели?
     - Заросла, може…
     - Хуторяне! Братцы, казаки! Ну,  не  стало  вам  надобности  в  помоле, так приспособили бы куда… – я был в отчаянии…
     И ответить-то на мои вопли было некому. Из всех домов, какие можно было увидеть сквозь спутанные заросли по обе стороны улицы, два-три - вроде как дачные, остальные - разруха… То ли бомбило их, то ли грабили… какие даже горели, видно…
     По месту, кажется, сюда… Побродил я по «мельничным» дебрям… всё вперемешку: фундук, шелковица, груша корявая, терновник - изодрался весь…
     «...Не один десяток сезонов покрывалось прелыми листьями моё «отрочество». Где заборы? Где фундаменты? Даже рельеф не угадывается… До винтика, до кирпичика растащили хуторяне мельницу - добротное сооружение, оставленное казакам в долгое пользование. Три войны пережила, в «перестройку» не сдюжила. Кто или что тому виной? Узнай теперь…».
     Скоро и свидетелей не останется - поразъехались...».
     - Ладно горевать, пора рыбу ловить,  поехали, тут уже совсем рядом… - окликает меня Илья и командует:
     - Вперёд,  Раиса! Только осторожно:  впереди дамба, с разгону в море не  угоди…
     - Море?  Какое  море,  Илюшка! - я  оторопел…
     - Кубанское, дорогой, Кубанское! - ещё больше озадачил меня Илюша.    
     - Погоди, погоди - здесь же  лес был… Ну да, вот он на холме…
     - Не  на  холме, а  на  дамбе, деревня!  А за дамбой - море, Кубанское - широкое, но неглубокое.  В хорошие времена здесь и рыбка ловится…    
     Меня так огорошила эта «перестройка природы», что я про рыбку-то не сразу и понял.
     - А лес-то, лес где? Где лесные тропиночки, грибные поляночки…  ландышевые  лужаечки… где?
     - Там, где лес стоял, теперь рыбка живёт - шутит мой друг Илюша...
     «...Ему-то что - не его хутор сгинул, не его детство  морем  залито,  не  его речка ковылём поросла, не его мельничку растащили…
     Впрочем, зря я так про Илюху - и у него потери немалые…
     ...Побывал я в его посёлке.  Какое было табачное хозяйство! Под  навесами тысячами нитей вялился ароматный табачный лист. Не простой был табак, элитный, экспериментальные сорта… Целый институт разнесли...
   
     …Рассупонились шалые кони,
     Не удержишь - руби постромки!
     Поистёрлись вожжами ладони,
     Да и вожжи опасно тонки...». **

     - Да чего там постромки… лес-то, лес куда девался?..
     - Ты что там бормочешь… опять ты  про этот лес? Дался  он тебе… давно проехали. Просыпайся, скоро Черноморка. Никакая нынче у нас рыбалка. Зато  хуторок свой посмотрел,  детство вспомнил, душу  согрел...
     А лес…  что лес? Новый нарастёт… Море высохнет, он там же и поднимется… Только нас уже не будет, и не вспомнят о нас...    
     - А может, и вспомнят. Почитают наши рассказики - как  мы жили, и вспомнят.
     - Ну-ну, помечтай…
     Солнышко уже затылок пригревает… - как будто подгоняет нас - ему-то что, не его мельничка…



     Черноморский - Эрастов, лето 2012

*отрывок из стих. автора «Кубанскому хуторочку»
**отрывок из стих. автора «Русь»