Тропы

А даль еще светла и голуба, стихи растут, как сказано, из сора,
И нижет старушенция-судьба на нитку жизни встречи-разговоры:
Мне Радомир, обросший и худой, вещал, что христианство - путь в болото,
Что надо жить в согласии с землёй, еще дружить с волками для чего-то,
А кто не с нами, тот не просветлён – врачуют Веды и тела, и души,
И голубел вокруг кудрявый лён - он просто цвёл и никого не слушал.
А прям назавтра батюшка Андрей, мой старый друг, соборовавший бабку,
Ворчал: "Страшнее алчущих зверей сектанты, протянувшие культяпки
К тому, кто не решил - идти куда...», - берёзы шелестели над погостом,
В окно светила ранняя звезда – не Божья, не сектантская, а просто…
Меня пугал Андрея приговор: «Тогда лишь будет и светло, и чисто,
Когда столкнём в один большой костёр сектантов да ещё и атеистов».
Я шла домой и вспомнила...ну да, примерно с год назад была беседа:
Всегда располагают поезда, чтоб взять и душу вывернуть соседу.
Полночи речь толкал Сергей Ильич: "Русь возродится! Спорт, семья и трезвость!
Патриотизм, казачество, кулич! А кто не с нами, тот стоит над бездной".
Шёл поезд в гору с грацией червя, Русь за окном пахала и стирала,
Не возрождаясь - попросту живя, поскольку никогда не умирала.

Хотели трое повести толпу за истиной, а вовсе не за славой,
И каждый пробивал свою тропу, и каждый был по-своему неправым.
Согласным - да, а несогласным - нет, долой с дороги и под зад коленом...
Любую крайность разгляди на свет - фашистинка проглянет непременно.
Раздумаешься - столько, блин, тоски, а счастье убегает, как борзая...
Жнецы, хирурги, вольные стрелки - как вам бы полечить, не отрезая?
А мне - вплетать в стихи беззлобный мат и на ходу бурчать под нос тихонько:
"Я буду жить в провинции, где март", и представлять, как выглядят тахорги,
Кормить собак, перебирать крупу, сидеть в саду под яблоней корявой -
Ну, в общем, пробивать свою тропу и в этом быть по-своему неправой...