Парнок София

София Яковлевна Парнок родилась 11 августа 1885г. в Таганроге. Отец - Яков Соломонович Парнох - владелец аптеки. Мать - Александра Абрамовна Парнох (Идельсон) - врач.

София окончила Таганрогскую Мариинскую гимназию с золотой медалью. Училась в Женевской консерватории, на Бестужевских курсах.

София Парнок рано осознала свою особенность. В Женеве у неё возникла первая любовь - к Надежде Яковлевне Поляковой, которой она посвятила цикл стихов.

София и вела себя соответственно: носила мужские костюмы и галстуки, короткую стрижку, курила сигары... И всё-таки вышла замуж за Волькенштейна. Венчались по иудейскому обычаю.  В то же время София была ослепительно красива, пленяла нежнейшими женственными чертами лица!

Недолгий брак с литератором В.М Волькенштейном распался, и София переключилась на женщин.

Печатать стихи начала с 1906г. Писала критику, переводы с французского - в "Северных записках" под псевдонимом Андрей Полянин.

Поэзия Парнок - музыкальна, литературно отточена, в ней чувствуется эрудиция.

Впервые ввела в обиход понятие "большая четвёрка" постсимволистской поэзии: Пастернак, Ахматова, Цветаева, Мандельштам. Также ценила Северянина, Ходасевича; начисто отрицала Брюсова.

С 1914 по 1916 годы между Парнок и Мариной Цветаевой завязался роман, который многих шокировал. Марина посвятила Софии целый цикл стихотворений "Подруга":

Под лаской плюшевого пледа
Вчерашний вызываю сон.
Что это было? — Чья победа? —
Кто побеждён?

Всё передумываю снова,
Всем перемучиваюсь вновь.
В том, для чего не знаю слова,
Была ль любовь?

Кто был охотник? — Кто — добыча?
Всё дьявольски-наоборот!
Что понял, длительно мурлыча,
Сибирский кот?

В том поединке своеволий
Кто, в чьей руке был только мяч?
Чьё сердце — Ваше ли, мое ли
Летело вскачь?

С 1917г. София Парнок жила в Судаке, общалась и дружила с Волошиным, сёстрами Герцык.

Поэтесса была вне литературных группировок. Её поэзия - мастерское владение словом, эрудиция, музыкальный слух. Выпустила четыре сборника стихотворений, написала либретто для оперы "Алмаст".

Судьба мистически  хранила Софию: в 1921 году в железнодорожной катастрофе погиб пассажир, с которым она поменялась местами.

В последние годы Парнок не печаталась, перебивалась переводами, бедствовала, страдала от нивелирования культуры.

Умерла от разрыва сердца 26 августа 1933г. (48 лет) в с.Каринском под Москвой. По другой версии  поэтесса отравилась грибами, и слабое сердце не выдержало.

* * *
Прекрасная пора была!
Мне шёл двадцатый год.
Алмазною параболой
взвивался водомёт.

Пушок валился с тополя,
и с самого утра
вокруг фонтана топала
в аллее детвора,

и мир был необъятнее,
и небо голубей,
и в небо голубятники
пускали голубей...

И жизнь не больше весила,
чем тополёвый пух,-
и страшно так и весело
захватывало дух!


Вот два стихотворения, предположительно посвящённые Цветаевой:


      Девочкой маленькой
         ты мне предстала неловкою.
                Сафо

"Девочкой маленькой ты мне предстала неловкою" —
Ах, одностишья стрелой Сафо пронзила меня!
Ночью задумалась я над курчавой головкою,
Нежностью матери страсть в бешеном сердце сменя,—
"Девочкой маленькой ты мне предстала неловкою".

Вспомнилось, как поцелуй отстранила уловкою,
Вспомнились эти глаза с невероятным зрачком...
В дом мой вступила ты, счастлива мной, как обновкою:
Поясом, пригоршней бус или цветным башмачком,—
"Девочкой маленькой ты мне предстала неловкою".

Но под ударом любви ты — что золото ковкое!
Я наклонилась к лицу, бледному в страстной тени,
Где словно смерть провела снеговою пуховкою...
Благодарю и за то, сладостная, что в те дни
"Девочкой маленькой ты мне предстала неловкою".


сонет
«Следила ты за играми мальчишек»


Следила ты за играми мальчишек,
Улыбчивую куклу отклоня.
Из колыбели прямо на коня
Неистовства тебя стремил излишек.

Года прошли, властолюбивых вспышек
Своею тенью злой не затемня
В душе твоей, — как мало ей меня,
Беттина Арним и Марина Мнишек!

Гляжу на пепел и огонь кудрей,
На руки, королевских рук щедрей, —
И красок нету на моей палитре!

Ты, проходящая к своей судьбе!
Где всходит солнце, равное тебе?
Где Гёте твой и где твой Лже-Димитрий?

      * * *
Узорами заволокло
Мое окно.— О, день разлуки!—
Я на шершавое стекло
Кладу тоскующие руки.

Гляжу на первый стужи дар
Опустошенными глазами,
Как тает ледяной муар
И расползается слезами.

Ограду  перерос сугроб,
Махровей иней и пушистей,
И садик — как парчовый гроб,
Под серебром бахром и кистей...

Никто не едет, не идёт,
И телефон молчит жестоко.
Гадаю — нечет или чёт? —
По буквам вывески Жорж Блока.
      
       * * *

Этот вечер был тускло-палевый,—
Для меня был огненный он.
Этим вечером, как пожелали Вы,
Мы вошли в театр "Унион".

Помню руки, от счастья слабые,
Жилки — веточки синевы.
Чтоб коснуться руки не могла бы я,
Натянули перчатки Вы.

Ах, опять подошли так близко Вы,
И опять свернули с пути!
Стало ясно мне: как ни подыскивай,
Слова верного не найти.

Я сказала: "Во мраке карие
И чужие Ваши глаза..."
Вальс тянулся и виды Швейцарии,
На горах турист и коза.

Улыбнулась,— Вы не ответили...
Человек не во всём ли прав!
И тихонько, чтоб Вы не заметили,
Я погладила Ваш рукав.

      * * *
Снова знак к отплытию нам дан!
Дикой полночью из пристани мы выбыли.
Снова сердце — сумасшедший капитан —
Правит парус к неотвратной гибели.

Вихри шар луны пустили в пляс
И тяжёлые валы окрест взлохматили...
— Помолись о нераскаянных, о нас,
О поэт, о спутник всех искателей!

* * *
Тоскую, как тоскуют звери,
Тоскует каждый позвонок,
И сердце — как звонок у двери,
И кто-то дёрнул за звонок.

Дрожи, пустая дребезжалка,
Звони тревогу, дребезжи...
Пора на свалку! И не жалко
При жизни бросить эту жизнь...

Прощай и ты, Седая Муза,
Огонь моих прощальных дней,
Была ты музыкою музык
Душе измученной моей!

Уж не склоняюсь к изголовью,
Твоих я вздохов не ловлю,—
И страшно молвить: ни любовью,
Ни ненавистью не люблю!