Хатыни повторяя??

               


Избит был немец в сельском перекрёстке.
– В  деревне девку спортил –
                так хотел…
Его не били мужики.
                – Подростки.
И убивать не стали…
                – мало дел?

Успеть к покосу,
                вымолотить жито,
Задать худобе
                – на ночь – что ни есть…
Чай – кожен труден день.
                Не вёдро – в сито.
И не подаст Карл–Маркса–Манифест…

И год сорок второй,
                и сорок третий,
 – За «Швабию» среди своей земли –
Кто – как Хатынь –
                однажды год не встретил
– Деревни выживали, как смогли.

Их мучили немецкие поборы,
За «русский мат», за мешанный «пся крев»,
Расстрелы
                за пустые разговоры –
Когда не оставляли на посев;


И будь ты хоть раз двадцать иждивенец,
600 Хатыней заживо спаля,
– Ты будешь прав всегда,
                если ты немец,
И шлюха – если Белоруссия.

В мешке у немца фляжка запотела,
Все паствы пересчитаны,
                притвор,
И мудрый немец знавший «своё дело»
Судьбу свою – не к Богу, а припёр.

Избитый.
              Покряхтел.
                С устатку выпил,
Поужинал, да с тем и околел –
Ещё был свеж его сивушный выблев,
Когда патруль наткнулся между дел…

Покойник не был молод.
                Здрав – был вряд ли.
 – На фронт не взяли – знали же за что,
Не помер бы –  в делах,
                и Христа Ради –
Объевши белорусское село;

(Стерпела пацанва «дай матка яйки»
 – Какая тебе «матка»
                – ясен хрен,)
И, вроде,
               обошлось уже без драки


– Се «вотчину» покинул «сюзерен»;

Да девка подвернулась по дороге
А немцу ( – не молодка – )
                хоть бы хны.
…Тогда ужо досталось недотроге
 – Убил бы –
                не успели б пацаны…

Был староста – своим.
                Не гад.
                Не сволочь.
Всё – честь по чести –
                немцам объяснил…
И немцы не усердствовали на ночь.
Спустив «на тормозах»,
                по мере сил.

 – «Да мало ли…»
                «Война…»
                «Таких историй…»
«Голота деревенская права…».
«Чай – «Швабию»
                – не век, не два построить.»
«Чай – мало партизан их,
                окромя…»

И (немца помянув) не много пили,
По морде на ночь дали
                и ушли…
Под утро –


            три деревни оцепили,
Одновременно,
                и, в пол дня, – сожгли…

 – От мала до велика –
                вся «пся кревня»
«Едрёна мать», голота –
                все,
                до тла!
Была ещё четвёртая деревня - 
В амбаре
             заколоченном
                ждала…

Завыли бабы –
                как палить собрались –
Облив бензином – дождь, как из ведра…
Но позвонил, «повыше», немец:
                – «Надысь,
Перестарались,
                грубо говоря…»

Потомки, 
              – да не будет это с Вами! – 
Дай Бог, чтоб повториться не могло:
«Достаточно на новом месте «Швабии»
 – Трёх деревень –
                за немца одного…»

«Четвёртый рейх»,  – украинский,
                икается?


– В «Славянских» шахтах трупы от резни…
Спаси Бо –
                от Сергея Николаевича!
В «Межевичах»
                – отец и мать росли.

Четвёртую деревню – ведь не Бог Спас
(600 «Хатыней»
                – что за страшный счёт!)
Спасибо Богу,
                что о нас заботясь,
Обратным ходом время не течёт.

 – Или …?  – Для всех  детей и женщин.
Любое время раздирая всклень?!
Спаси Бо тебе –
                от всех – всех Межевич!
 – Они –
            в четвёртой из тех деревень.

Спаси Бо
              от Советского
                Солдата,
Который,
              за четыре года, взял –
За горло, как
                «славянского собрата»
Германский рейх».
                И тем – Спаситель стал.




печатается отрывок

из книги посвящения Мариинскому театру, балерине О.Новиковой.