Сфумато

слово, последнее слово, последнее для меня.
я ведь уже 8ой десяток успел разменять.
из них полвека меня, как мартышку в клетке,
возят то туда, то сюда.
и я все думаю своё последнее слово
от суда до суда.

да, вы правильно говорите: убийца!
убийца, выродок, душегуб.
я заслужил видеть ненависть в ваших лицах.
за столько-то лет и сам я понять могу,
каким же все-таки меня гадом
сделала пропаганда.

помню, когда по приказу
жёлтые звёзды все евреи надели.
я почему-то не понял сразу,
не мог и близко подумать,
что это дурно,
даже в рамках
национальной идеи.

в газетах, плакатах, фильмах, радио передачах
нам каждый день объясняли агрессивной подачей,
как важно для здоровья нашей великой нации
со всеми общества изгоями разобраться.

жгли книги, осуждали даже простое общение.
со всех работ их с позором выгнали быстро.
и даже мой первый учитель, к сожалению,
оказался жидовской крысой.

"Der Ewige Jude"* и "Triumph des Willens"*,
и вот весь наш люд, как и я, убедились
не в том, что у нашей «Пруссии» все паруса сбиты,
а в необходимости дезинсекции от паразитов.

мы приняли "окончательное решение" без оппозиции,
а с ним и создание концентрационных лагерей.
и всяк немощный, душевно больной, цыган и еврей
за пределы страны постепенно начали вывозится.

чуть позднее война постучалась в окно.
забылось это слово "убийца".
сегодня я благодарен судьбе за одно:
что я не помню их лица.

первая женщина, кого я пнул ногою в живот,
первый ребёнок, которого в грузовик затолкал -
моя ненависть к ним была так глубока.
не пойму теперь, правда, из-за чего.

из-за чего я избил того старика,
что для внучки своей хлеба просил.
я же правда тогда совсем не вникал,
что он делал это из-за любви.

я же видел их страх в потускневших глазах
и, душа сапогом отставшего от строя мужчину,
я с уверенностью в себе полагал,
что это было очень весомой причиной.

я стрелял в спину тем, кто пытался бежать.
и в казармы вернувшись ел с аппетитом.
мне ни разу тогда не болела душа
и я крепко стоял на пути том.

я бы мог вам сказать, что стоял в стороне,
что я все осуждал, но вмешаться не мог.
только это пустое, я был на войне
и тоже сражался за собственный дом.

безусловно, все мы были не правы.
а лозунги нам подменили рассудок.
и за что ещё вчера обещали нам вечную славу,
сегодня меня тут заслуженно судят.

время унесёт с собою множество тайн.
да, мы бросили тень на свою нацию снова.
вы вначале дали мне моё последнее слово,
это слово: jein*