Centaurea

У границы, на дальнем востоке
Ветер семечко нёс неуклюже
Но внезапно - оно на пороге
У того, что так непохоже

Перед деревом статным упало
Благородным и столь необычным
Так загадочно крона сверкала
И грустило над чем-то личным

Слёзы древа росою питали
Наше семечко корни пустило
Так недели и годы сгорали
Древо прошлые слёзы забыло

А из семечка вырос цветочек
Неказистый, почти неприметный
Луговой, простой василёчек
Но как Цкуру Тадзаки - бесцветный

Василёк ревновал и злился
Он собою то древо оплёл
Завладеть, не значит влюбиться
Но от гордости буйно расцвёл

Позабыл василёк, заблуждаясь
Будто ровней он древу стал
Что недаром всегда опасаясь
Древу нравится он перестал

Простоватый, понятный и скучный
Неотёсанный — словно мужлан
Тривиальный и вовсе не штучный
Примитивный, будто таран

Совершенно он древу не ровня
Словно лужица около моря
Не забыло оно, всё помня
Где сменилось счастье на горе

Было рядом другое древо
Они выросли вместе с ним
Очень схожих духовных размеров
Там любима была, и любим

Оттого василёк и злился
Оттого ревновал и оплёл
Потому, что не сравнится
Как бы не духарился и цвёл

Есть деревья из Красной книги
Есть цветочки, которых не счесть
Кто есть кто? А тут без интриги
Каждый знает и сам, кто он есть.


**.**.****