ПАША моей маме и женщинам военных лет посвящается

 
Август сорок первого,поле без конца,
Горький плач младенца, овод у лица.
Молодая мама доченьку несет,
Нет воды ни капли,колоски жует.
В сумке две картошки-завтрак и обед,
А в груди молодки молока уж нет.
Дочке две недельки, Курск-за двести верст,
Руки онемели, хоть бы кто подвез.

Села, притомилась,синь слепит глаза,
По щеке молодки катится слеза.
Любящего мужа отняла война,
Стала у свекрови лишняя она.
Смотрит-с нею рядом старый человек,
Борода седая, белая,как снег.
-Что сидишь, молодка,горько слезы льешь?
Кто ты и откуда,далеко ль идешь?

Как отцу родному душу излила
И свои картошки старцу отдала:
-Дедушка, голубчик, силы подкрепи,
Только нет водицы,ты уж потерпи.
-Добрая молодка,-старец говорит,
Слышу, как подвода колесом скрипит.
Беженцы проедут,тебя подберут,
Довезут до места,оставайся тут.

Оглянулась Паша-старика уж нет,
В поле золотистом затерялся след;
Глядь,-и впрямь подвода, муж с женой за так
Довезли до Курска горьких бедолаг.
...В храме утром рано Пашенька стоит,
На икону старца вся в слезах глядит:
-Николай Угодник,ты меня прости,
Не признала,отче, я тебя в пути.

Слава тебе, Боже, что прислал для нас
Ангела святого в самый горький час!
Я прощу свекровку,Христе Боже мой,
Трудно ей без сына будет жить одной,
Я ж сиротка с детства,мне не привыкать,
Буду для дочурки и отец и мать.
Низко поклонилась и пошла домой.
...Плакали иконы за ее спиной.