Поэтический оккультизм ii - юлиус

Часть II.
Пожалуй, самый сильный отрывок из «Света на Пути» –  тот, который предупреждает исследователя от взращивания в себе мысли обособленности от какого-то зла или злого человека. Ему советуют «быть осторожным, чтобы  слишком рано не отделять себя в мыслях от людей». Бхагавадгита говорит о той же истине другими словами, рисуя человека, сбившегося с пути из-за надменной самодостаточности и находящегося в большой опасности из-за желаний и страстей индивидуальной души. На протяжении всей жизни исследователь оккультизма ежедневно обновляет борьбу души против плоти, веры против желания. Этот бой прекрасно изображен во «Дворце искусства» Теннисона. Это – истинно оккультный дворец. Четыре внутренних двора к востоку, западу, югу и северу с квадратными лужайками в каждом, и четыре больших фонтана «струятся туманными складками». Здесь мы вспоминаем о Эдемском саде с четырьмя реками, о которых Элифас Леви говорит: «Описание земного рая кратко сводится к фигуре идеального пентакля. Это круг или квадрат, со всех сторон омываемый четырьмя реками, расположенными в форме креста». Квадрат, соответствующий числу четыре, был действительно великой каббалистической фигурой, представляющей троицу в Единстве. В нашем оккультном дворце нет недостатка в мистических кругах, так как вокруг квадратов расположены «полукружные аркады», а также позолоченная галерея, которая «широким концом открывается дальним странам» и «аромат струится из золотой чаши», еще один мистический символ, представляющий пассивную или отрицательную сторону природы. Пышный дворец был построен для души, чтобы она могла пребывать в чувственной роскоши вдали от воюющего мира. Потом поэт открывает нам тайники своей приятной мысли, и мы видим в картинах,  которыми дворец был увешен, образы различных жизненных переживаний души при проходе от фазы к фазе, из комнаты в комнату этого огромного дворца, который есть человеческая жизнь.

«Дворец тот залы разные вмещал,
И каждый совершенством был,
Изменчивый настрой являл
Моей души и сил».
Так, душа переходит от высшего положения к низшему, от «мерцающей земли» к «железному побережью и гневной волне», от возвышенностей тяжелого труда и урожая к «высоким мрачных утесам печали, из Греции и Сицилии в Индию или на север, пока «всякая местность,  соответствующая любому настроения не даст полную картину истины», через обширную панораму реинкарнаций. Через них душа движется радостно и с удовольствием. «Владыка пяти чувств» сообщает ей, что всеми ими она обладает в «своей богоподобной изоляции».

«Про совесть молвит тут она слова,
О воскресении своем,
И предъявив на рок свои права,
Добавит к ним потом:

Владею телом всем я и умом,
О чем галдят, мне все равно,
Сижу как Бог, но вне церковных форм,
И созерцаю всё».

Так три года она благоденствовала и процветала, но на четвертый год, (обратите внимание, опять оккультное число совершенства) великий страх обуял ее, она отчаянно страдала в «бездонной пучине личности». Настал момент выбора или  поворотный момент, период, о котором «Эзотерический буддизм» говорит, что он наступает в расе пятого круга, но для достижения которого некоторые исключительные личности прилагают усилия в нашем четвертом круге. Многие оккультисты увидят свой собственный опыт, отраженным в опыте этой измученной и одинокой души, созерцающей свой «дворец силы, где были заложены краеугольные камни ее первой памяти», и в темных углах увидящей «неопределенные формы, ужасные кошмары, белоглазые фантомы и бестелесные тени с огненными сердцами». Разве мы не видим здесь перед собой весь  мир элементалов во главе с грозным стражем порога? Борьба может быть еще яростнее, но урок усвоен, и душа может восстановить силы, ведя непритязательную жизнь; она сбрасывает царские одежды, и, признавая необходимость смешивания себя с себе подобными, умоляет о «домике в долине».
Поэт оставляет за последним стихом окончательный урок, заключающийся в том, что, когда мы ведем других к вершинам, чтобы стоять там с подобными себе, мы сами сможем твердо стоять там:
«Дворца не разрушайте никогда,
Ведь образец он красоты,
С другими, может, я вернусь туда,
Достигнув чистоты».

В сноске сентябрьского номера журнала «Путь» говорится: - «В конце концов, весь процесс развития является процессом возвращения прежней памяти. Это тоже учение чистого буддизма и т.д.». Иногда мы испытывает смутное желание делать что-то, но критически проанализировав, не можем увидеть в этой жизни повода для этого. Кажется, звук горна из прошлой жизни звучит у нас в ушах, он сражает нас, и иногда мы поддаемся. Такие воспоминания находят на нас, как тени проплывающих облаков на нашем пути; сначала ощутимо, затем они тают, и остаются только облака. Итак, они появляются перед нами, как фантомы, или как человек, стоящий позади вас, когда вы смотрите в зеркало, а он смотрит через плечо. Хотя они, действительно, являются воспоминаниями других жизней, уже прошедших, они еще имеют над нами власть. Послушайте, что Лоуэлл нашептывает в «Сумерках» об этих загадочных моментах:

«То слышу дыханье я,
То аромат донесло,
То призрак возле меня
Того, что пришло и ушло.
Той жизни прошедшей, не знаю где
Среди далеких миров.
Память о ней со мною везде,
Как музыка-чудо без слов.
Нельзя ни забыть, ни вернуть ее,
Она скромна, чтоб ее показать,
Не было бы срамно,
Неуловима, чтобы назвать
Имя другим ее.
Как будто я жил иль видел во сне,
Как будто трудился, казалось мне,
Давным-давно.
Жизнь, что буравит ум мой,
Была ли когда-то моя,
Мог ли я мужем быть и женой,
Луной и волной, цветком и пчелой,
Как мне казалось всегда.
Как смолчать, раз слово дано,
Радость моя острей ножа,
Ставит в тупик меня!
Есть ли в таких поэтах нужда,
Как были в те времена
Давным-давно».

Эмерсон, который заглядывал дальше в мир природы, чем любой поэт нашей расы, говорит нам следующее:

 «Как в стражи ночи, словно через сны.
  Чрез существа всех форм и всех ладов,
  Намеки тайны бдящему даны
  Не ясно, пробуждая в чувствах новь.
  Путь к знанью новому, со старым заодно».

Герметическая максима «Как вверху, так и внизу» отсылает нас действительно к природе инициации, и Бхагавадгита забивает свой гвоздь, говоря: «Кто через уподобление себе видит повсюду равенство существ и в счастье, и в горе, тот считается совершенным йогом, о Арджуна».* Подобие, Гармония, Единство – эти слова снова и снова повторяются для нас, сияющие лучами одного закона. Эти мысли приводят поэтов в восторг. Эмерсон снова еще более ясно говорит:
 
«Закон, брат, слаще может быть
  Благословения любви,
  Когда ж тебя он вынужден забыть,
  Ему ты больше послужи…
   
    …и понял я,
    Что благо будет для меня,
    Когда я в общий строй попал;
    Тогда моим я всё назвал:
    Дома, фонтаны и сады,
    Чудесные холмы судьбы.
    Но если бы один я шел
    Ни крохи я бы не обрел».

Библейское выражение «блаженнее давать, нежели брать» является отличным оккультным учением. Как мы укрепляем мышцы с помощью физических упражнений, так мы расширяем ум и сердце, постоянно устремляя все наши возможности, быть-то золотые мысли, время или чувства к Братству. Не из-за сентиментальности, а потому что жизнь состоит из вибраций, которые, как допускают наши осторожные ученые, могут влиять на самые дальние звезды.
 
«Все судьбы сплетены как ткань –
Основа и уток,
Как клавиши в созвучии –
Гармонии поток.
Ведь нить одну убрать, и будет ткань не та,
Гармонии не будет никогда
Без клавиши одной».

Эти строки Уиттьера напоминают нам рассуждения о карме в «Свете на Пути»: «Помни же, что эти нити живые, что они подобны электрическим проводам; более того, они подобны животрепещущим нервам. И пойми, как неизбежно должны эти пятна и эти кривизны передаваться другим нитям».
 Да, общение святых является живым фактом. Мы – не одиноки, мы все соединены друг с другом; с теми, кто над нами, и с теми, кто ниже нас, но особенно с теми, кто живет в нашем времени. Ни один из нас не может избежать влияния своего времени; мы противостоим его следствиям, мы отрицаем его полномочия, а тем временем оно произносит через нас, без нашего ведома, пароль, который мы еще не понимаем. Эта «темная эпоха» все еще является колыбелью духовного развития, пробуждающейся веру в сверхъестественное или в то, что заслоняет природу. У нас не было более верного, здравомыслящего поэта, чем Уиттьер, который благозвучно воспевая каждодневную жизнь, оставаясь невозмутимым к перипетиям времени, звал к большой свободе. Тем не менее, послушайте, как он описывает силу «мага»:

 «Духи тонкие все скрыты
 Под землей или водой,
 Иль в пещерах из гранита
 Иль под утренней росой.
 Каждый темный тонкий дух,
 Скрытый разум чует слух,
Тот, что к тайному не глух,
Чует, прозревает все,
В этом мага мастерство».

Не  о «внешнем ли чутье» «души вещей», открытой профессором Дентоном, говорится здесь? Но послушайте дальнейшее признание поэта относительно оккультных способностях силы воли:

«Разве сказки не верны!
Духи в них стихий мудры
И находчивы, смелы,
Царской воле все верны…
 
И основы все тогда,
Строгих правил правота,
Цепь последствий сразу та
Разобьется о тропу.
Не без помощи маститых
Духов разных и сил скрытых,
   Звезд, что на своих орбитах,
   Он ведет свою борьбу».

Строчки, выделенные курсивом, являются эхом слов адепта, когда речь идет о возможности ученика максимально избежать законов кармы, которые дают ему право требовать тайн от природы. «Он приобретает это право, выступая за пределы ограничения природы и тем самым освобождает себя от законов, управляющих человеческой жизнью». Так поступает посвященный Уиттьера. Для каждого из нас существует опасность быть склонным к заблуждению относительно силы воли. Парадокс Леви здравый и верный: «Сила воля получает все, чего она не хочет». Медитация в этом направлении будет выявлять глубокие и полезные истины у практикующего оккультизм.
Но вернемся к нашим поэтам. Есть много бабочек-намеков, порхающих в их строках. Время сохранило для нас одну такую из-под пера Maрвеля:

 «Под деревом мой прах лежит,
 Прочь сбросив одеянье тела,
 Душа на дерево взлетела,
 Как птица певчая среди листвы сидит».

И Мэтью Арнольд, мечтатель в данный момент, поймал в свой сачок для нас еще одну такую бабочку, более весомую, не прозрачную, в которой мы находим намеки на периодический сон в девачане, после каждого периода земной борьбы, троичной природы человека, который служит для того, чтобы скрыть память о других его жизнях, а также прикосновение кармы:

 «Во мраке проводник тройной покров,
Дал нам, и разум от печали оградил,
Он в скорби передышками снабдил
Облегчил путь наш тысячами снов».

Иногда кажется, как видно из приведенной выше цитаты, что сам поэт едва осознавал весь смысл им написанного. Как будто что-то смутное из другой жизни, о которой он говорил, задевало его нечаянно своим крылом. Часто Высшее Я говорит через человека другим людям, сознание которых имеет высший уровень развития, чем его собственное, и пока не открывает себя ему. Сколько людей содрогаются, таким образом, находясь на границе невидимого. Давайте остерегаться удалять кого-то от нашего общения, «так как в одно мгновение завеса может упасть с его духа, и он окажется далеко впереди всех нас». Существует оккультный стих Гете, процитированный Тиндалем в одних из своих печальных и непонятных заметках, в которых благодаря работам наших ученых смутно прорисовывается свидетельство того, что эти выдающиеся материалисты и физики часто оказывались ближе к нашему пути, чем они или мы подозреваем об этом. Такие стихи, кажется, призывают к освобождению. Приведем этот стих в его окружении, оставив прозу Тиндаля, чтобы подчеркнуть поэтический смысл.
«Что касается знания, физическая наука широко известна. В каком-то смысле она знает все, или ей суждено знать все. В другом смысле она ничего не знает. Наука многое знает о промежуточной фазе вещей, которая называется природой, и чьим продуктом она является, но наука ничего не знает о происхождении или судьбе природы. Кто или что создал солнце, и придал его лучам их мнимую силу? Кто или что создал первичные частицы материи и наделил их невиданной силой разного взаимодействия? Наука не знает; тайна, хотя будучи оттесняемой, остается неизменной.  Для многих из нас, кто считает, что есть на небе и на земле много такого, что и не снилось настоящей философии, но кто также научен многими попытками тщетно ухватить Непостижимое, высшее умонастроение, схваченное Гете:

«Пойми же, ангел мой:
Назвать его кто смеет откровенно?
Кто исповедать может дерзновенно:
Я верую в него?
Кто с полным чувством убежденья
Не побоится утвержденья:
Не верую в него?
Он – Вседержитель
И Всехранитель,
Не обнимает ли весь мир –
Тебя, меня, себя?»**

*Бхагавадгита гл.6 стих 32 (перевод С.М.Неаполитанского)
** В.И.Гете «Фауст»  сцена 16 (перевод Н.Холодковсого)