Вот так, студент, всё лучше не делать, запомни

  Мы в открытой Атлантике. Ошвартованы с рыбопромысловым судном. Грузим с его борта на наш мороженую продукцию. Рыбу, понятно. По технике безопасности можем работать в условиях небольшого шторма до 4-5 балов. При такой погоде мы ещё и на ходу. Надо же как-то удерживаться против волны или в разрез с нею. Но это дело капитана и штурманов. Я - матрос. Работаю в трюме, а там шторм сильно не ощущается…
Бери больше, кидай дальше… Основной принцип нашей работы. Думать много не надо. Как говорил наш капитан: «Вы - публика, ваше дело грузить, наше дело возить, мы вас привезли, мы вас и домой доставим». Вот такой паритет установился, так сказать. И сразу романтика исчезала… Ну, такой нам капитан достался. Не мы выбираем, а нас… капитан отбирает в отделе кадров по разным морально-волевым качествам, согласно Уставу. Судно - повышенный источник опасности, отсюда и… «межвидовые» отношения, единоначалие и т. д. и  т. п.
  Короче, кто любит, когда ему хвост прижимают. Понятно, место своё мы знали и капитан нам был как отец родной, а родителей не выбирают. Впрочем, я уже говорил о выборе.
  Слышу, сверху, с палубы мне кричат, чтоб поднялся на мостик. Я уже понял, раз вызывают, значит будет срочная отшвартовка. Моё место по судовому расписанию на руле. Тем более я считался флагманским рулевым, т. е. лучшим. Я ещё и учился тогда в мореходке. И вот я на руле. Команда по местам. Старпом командует. Всё нужно делать быстро, потому что сорвался шквал, что грозит навалом на соседнее судно, а это уже серьёзные поломки и авария, о чём лучше и не говорить… Разошлись с рыбаком.
Каждый лег на свой курс и поехали. На мостик поднялся наш капитан. Вдрызг… В общем сильно не трезвый. Видно принял на грудь больше нормы. Не ожидая такой скорой отшвартовки, позволил себе малость расслабиться, да не рассчитал видно.  Мы принимали последнее судно, как говорится, были загружены по самое «не хочу». Отход планировался только на завтра… И вот на тебе. Поcледовали несуразные вопросы… Понятно, что с бодуна. И тут от капитана следует команда ложиться на  такой-то курс. Я должен её выполнить, но понимаю, что судно при таком курсе  развернет лагом к волне и мы получим большой крен. Я вопросительно смотрю на старпома. Тот в свою очередь пытается объяснить капитану, что он не прав… Короткая словесная перепалка старших командиров в присутствии подчинённого ни к чему хорошему не привела. Капитан орёт на меня, я смотрю на старпома. Тот кивает  мне, я выполняю команду. Пошли на разворот. И вот уже волна практически в правый борт… Нас резко кренит на левый. Я расставил ноги, как мог, насколько позволили мне сухожилия (был близок к поперечному шпагату), держась при этом за штурвал, чтобы меня не унесло. Все резиновые коврики, кружки, чайник, бинокли, капитан в белых трусах, подчиняясь закону физики в едином порыве собрались у левого борта, прямо у двери на крыло мостика, прижимаясь к ней, что не оторвать. А если бы деревянная дверь не выдержала? Что творилось на остальных палубах ниже, в каютах, на камбузе можно было себе представить, но не до того было. Нужно было приводить судно на предыдущий курс. Старший помощник, раскрепившись между локатором и противоположным, понятно, бортом, взял командование на себя, пока капитан, тщетно пытавшийся принять вертикальное положение, копошился среди множества нужных вещей. А в это самое время нас накрывало, говорю правду, такой огромной чёрной волной, что на мостике просто потемнело и я в бортовой иллюминатор увидел неожиданно для себя так близко воду, что начал хохотать. Это при высоте мостика над уровнем моря в 14 метров! Точно от страха. Пытаясь выполнить команду чифа, понимая, что не получается, я так ему и доложил. Он добавил обороты. Хорошо, что машина не подвела. Спасибо деду (старшему механику). Хотя он, как мог, выразил нам своё «фе» по громкоговорящей связи, сказав укоризненно: «Вы что там, дрова везёте?». Это он ещё в свою каюту не заглядывал…
Вышли мы кое-как носом на волну. Капитан промямлил, что будем штормовать и, прихрамывая, удалился с мостика. Старший помощник капитана, помолчав с минуту , сказал мне: «Вот так, студент, всё лучше не делать, запомни». Да, уж, помню до сих пор.
И тут меня прорвало на  разговор. Я вспомнил отношение капитана к нам, рядовому составу. Его двуличие. То он нам рассказывая о флотских традициях, сам их, как говорится, нарушал. Сам видел, как он из иллюминатора своей каюты плевал на палубу. Вот тебе и «первый после Бога». Но чиф рассказал мне ещё о двух правилах, мол, первое гласит, что капитан всегда прав, а второе, что если не прав, то читай первое. Но глаза говорили: "Становясь капитаном, храните матроса в себе".