Обретение Парижа

              Париж – единственное место в мире, где можно обойтись без счастья.
               
                Жермена де Сталь.

Любимая!
Лишь боль и плети,
как крылья мельницы в аду,
и пламя поминальной клети, –
вот что на память обрету
об этой жизни на манеже,
куда приходят обнулить
в алмазных запонках               
манжеты
с улыбкой горькой
короли.
Всё будет в повести о главном:
о том,
как быть или не быть,  –
лишь успевай
в томах трёхглавых
драконьи головы рубить.
Но я не зря ведь строчки
множил,
ручной, как лев,
цепной, как прут…
Я под твоё «Алле!..», возможно,
в прыжке на корточках
умру
под замирание галёрки
развязки жаждущих аллей,
когда ладони с лёгким флёром
мои
вдруг уберёшь с колен…
Я чрез горящий прыгал обруч,
я обручался,
                как петля,
не замечая:
жизнь – короче,
чем интермеццо у Золя.
Я хаосом любви опутал
планету, –
помесь стен и крыш, –
где вместо рёбер –
эхо прутьев
с престижным именем
Париж!
Катиться
скатертью туда бы…
Но мне милее Коктебель,
где,
       как последняя октава
октябрь
выброшен на мель,
и рассекает волны катер
арбузной коркой.
Ветер свеж.
Я в сумасшедшей клети заперт,
где пляж пустынен,
как манеж.
Мой Боже,
                может,
                на рассвете,
как колоколу по хребту, –
на то и цирк, –
мне врежут плетью…
Алле, Париж, ты где?!
Я –
тут.