Без вести пропавшим

Дяде Владимиру Алексеевичу

Ах, кто бы знал, как мне порой запить охота!
Я не вахлак и не герой, ну где ж ты, рота?
Где отделенный командир, где друг Серёга?
Я как волчина среди льдин, на сердце плохо.

Я по судьбе не сачковал, мозги не парил,
Не предавал, не воровал, но немец вжарил.
Моя сторонушка-страна аж содрогнулась,
Её дворовая шпана спасать рванулась.

И на храпок, и на рывок, туда, где драка.
Кто за народ – да, мы народ, бывало всяко.
То за копейку ушибёшь, то рубль проставишь,
Простишь клопа, удавишь вошь, рубаху жаришь.

А в нашей роте третий взвод был самый дерзкий.
Кто за народ – на шаг вперёд, и край ижевский.
На три ствола один патрон, кругом болота,
Я риск искал, его нашёл, прости мне, рота.

Прости мне, рота, ты легла костьми повзводно,
Меня судьбина сберегла, но принародно
Шел, кровью харкая на снег земной юдоли.
Один рывок, второй побег, ну где ж ты, воля?!

А воля рядом – только тронь рукой колючку,
На вышаке в стволе патрон и воля сучья.
Где моя Родина, где флаг, где ты, Россия?!
Немецкий плен, потом ГУЛАГ и лжемессия.