Шекспировские страсти

               
               
Раз, в тени роскошных пиний,
Терпкий кьянти попивая,
Может днем, а может ночью,
С наслажденьем привирая,
Описал историк Плиний
Достоверно иль не очень,
Что воочию увидел
Славный шкет, поэт Овидий
Нам историю и драму,
От которой плачут дамы
И мрачнеют кавалеры.
И которую потом,
Явно думая недолго,
Не без риска для карьеры,
Дописал Шекспир потомкам.

Обычная история - та древняя "лав стори".
Было это так давно - в середине эры нашей.
В италийских холмах после термы древнеримской,
Может после баньки финской,
Возлежал переживая тертый воин и папаша -
Ветеран и инвалид,
Третий день душа болит,словно рана ножевая.
И кряхтел приподнимаясь с позолоченного ложа,
Восклицая горько: Боже! Покарал меня за что же?

Взволновались Капулетти: Ох, уж эти наши дети,
Беспокоят на рассвете,не дают спокойно спать.
Вот Джульетта перезрела,словно вишня налилась,
Как бы там чего не вышло,побыстрее б замуж вышла,
Чем с Ромео ненавистным орхидеи уминать.

Вот не дале,как вчера,изучив всю "Камасутру"
И придя домой под утро,
Заявила,что не будет больше заниматься блудом,
Хочет замуж за Ромео и,усердно помолясь,
Исповедавшись в грехах,все поклонами отмолит,
Честь отбелит и отмоет и слезами залилась:
Ей такая жизнь не в радость и она де извелась!

Тут, маслиной поперхнувшись,взвыл папаша Капулетти,
Указуя на Джульетту,поманив ее перстом,
Окальцованным перстнями,кубком грохая о стол,
Усмехнувшись грозно глянул - из дочурки выбью дурь!
Вот запру тебя в цугундер,а на юношу наплюй,
Пусть найдет себе другую,твой влюбленный обалдуй.

Все Юпитеру неймется - весь Олимп поди смеется,
Когда нагло за обедом вместо сочного салата
Смеешь подносить к столу лишь полынь и лебеду,
И несешь без остановки всякую там лабуду.
Как мне пережить такое, ведь дочурка,словно враг,
Покусилась на святое,
Когда слуги поднесли блюдо всех богов на свете -
Восхитительный спагетти.

То было последней каплей для всех выходцев из Капри
Итальянцев Капулетти , оскорбленье выше крыши -
Любование спагетти - увертюра для гурманов,
Изуитское глумленье эту оперу прервать --

 --- иеть их всех япона мать!

Стоп, дитя мое, Джульетта, помолчи,ну хватит врать.
Тут взмахнув рукой лощеной,перстнями отягощенной,
с хрустом раздавил лангуста,
Кулачищем припечатав в инкрустацию Челлини,
Где причудливо сплелась красота изящных линий -
Изощренность композиций настоящего искусства.
Римских оргий изобилье, где пируют и воюют
Полубоги и герои, в общем-то, простые люди,
И божественных транскрипций,прочеканенных любовно
По периметру на блюде.
Заповедей вязь стихов,врезанных по серебру
Неким скульптором от бога по таланту и уму,
Огранильщика брильянтов,бабником и дуэлянтом,
ювелиром Бенвенутто.

Плюнув в роскошь позолоты,в бешенстве кусая губы,
Успокоился немного только сильно зашвырнув
Прогнутым помятым блюдом в челядь,скалящую зубы.

Милый юноша Ромео сочинял письмо Джульетте,
Ведь они почти что дети и растерянно не знали,
Как родителей упрямых и враждою ослепленных
Размягчить и наказать.
И, увы, не понимали,что событий роковых
Им уже не избежать.

Проводив спесивых дожей и купцов венецианских,
Рухнув в мраморное ложе,их визит переживая,
И, любуясь разноцветьем радужных лучей витражных
У высокого окна,перекатывая в пальцах
Тонкий невесомый кубок из Муранского стекла,
Наслаждался чистым цветом,восхитительным букетом,
Пригубив глоток рубина драгоценного вина.

           Письмо Ромео Джульетте:
Милая моя голубка,не криви капризно губки,
Я скучаю и люблю,и не слушаю родню.
Все семейство Монтекки обезумело навеки.
Все сватов мне зазывают.
И не дале как сегодня  привели большую тетю,
Все жует зажмуря глазки и протяжно вслух зевает.

У нее такое брюхо - свиноматка отдыхает.
Впечатление такое,что сейчас готова тройней
Неизбежно отелиться.
В ужасе глаза зажмурив, лук тугой схватил наощупь
И готов был застрелиться.
Мне шепнули,что невеста ведьма,жаба и сквалыга,
У нее лицо,что попа - чисто квашня с мамалыгой.

А вокруг нее крикливо суетились олигархи,
Словно  в золотых оправах обгоревшие огарки.
Кучка толстых нуворишей,все в беретах,как под крышей,
И лицом голодной мыши, хитро глазками блестят.
Милый пупсик мой, Джульетта,
Нашу вечную любовь эти точно не простят!

Малолетки сговорились,как сбежать из-под надзора,
Дальше ждать уж нету сил,ну и просто нет резона.
Стражу тайно подкупив,на рассвете тихо смылись.
С помощью болтливых слуг по Вероне распустили
Тот нелепый,страшный слух:
Что они де закололись или просто отравились.
В мире много доброхотов,слухам верящих охотно.
Ну тут все и покатилось...

Их семействам упрямым,в их разборках беспредельных
Весь этот финал смертельный кончился кошмарным сном.
Им такое и не снилось.
Шантажируя друг друга,затянули узел туго
В безобразный,бесконечный и чудовищный клубок.
Испугались запоздало и молились кто как мог,
Но и бог им не помог.

Дернув родственные связи,подключили Ватикан.
Приступил понтифик к действу,обвинив всех в лицедействе
И преступном ротозействе -
Ведь по умыслу лихому за века семейных дрязг
Накопилось столько грязи,что в процессе примиренья
Чуть сам Папа не увяз.
И по божьему веленью обстоятельств роковых
Призывал отцов к смиренью,не наказывать любовь,
Не судить детей своих.
Некому грозить сегодня,Бог судья - их нет в живых.

Вы хотите продолженья этой жуткой, страшной драмы?
У нетерпеливых жженье,собирают чемоданы.
На Верону, на Верону! каркают в башке вороны.
Я же чувствую подлог в марципановой рекламе.
Ведь сегодня все скатилось до банальной мелодрамы,
И рука выводит строчки на вполне закономерный
И изящный ЭПИЛОГ.

Ветер времени унес гиблый мрак средневековья:
За века, наверняка, изменился человек.
Нет преград и нет сословий,
И не тайна для подростков таинство и ночь любви.
Яркий свет у изголовья - это двадцать первый век.

В голубом весеннем небе облачко зависло сонно,
В этой ложе невесомой ласково прильнув друг к другу,
Мальчик с девочкой сидят,с любопытством наблюдая,
Как опять в начале мая гиды празднично галдят.
Волнами людские толпы маршируя прибывают,
Ряд за рядом, хитпарадом ломятся под арку стадом,
Строй паломников влюбленных никогда не иссякает.

По накатанной программе вся любовь и боль разлуки,
Смерти близкой холодок разжигают любопытство,
И течет не иссякая круглый год людской поток.
Ароматный капучино в чашке на один глоток,
Фото-видео на память и ,конечно же, облапать
Бронзовую грудь Джульетты и взобраться на балкон.
Здесь не место сентиментам - все разбито на фрагменты,
Ну а общую картинку мы оставим на потом.

В арке надо расписаться и во дворике замочек
На решетку пристегнуть.
Главное - не облажаться и в толпе не затеряться,
А,протиснувшись ко входу,гордо выйти на свободу,
Чтоб к другим объектам тура вовремя продолжить путь.

Ни присесть ни отдохнуть в общем медленном потоке
Озабоченных туристов и вальяжных аферистов,
Стаек девушек влюбленных и мальчишек вороватых.
В нетерпеньи подлетая и восторженно жужжа,
Нагло липнет к сеньоритам рой бездельников богатых
И,конечно,о Мадонна! совершенно неженатых.

Вот такая дребедень,что вчера и что сегодня,
Как и впрочем каждый день.
Каюсь, мы там тоже были,вспоминая фильм заветный,
Узнавали всем знакомый старый дворик неприметный.
А мозги текли и плыли,плавились в людском потоке,
И счастливые, как боги, все довольные собой
Шли , о чем-то все вздыхая,шли пока держали ноги,
Чтоб ничком упасть в отеле,ни о чем не сожалея,
На пол телом бездыханным.

                11.2012г.