Сорок первый покойник

Отличился солдат в жестоком бою,
Засверкала на груди медаль за отвагу
И краткосрочный отпуск домой.
Показал майор рукою на самолет,
Повезло ему, сейчас в Ташкент улетит.
Посмотрел солдат в люк и обалдел,
Лишь гробы рядами в самолете стоят,
Груз-200, это ж «Черный тюльпан»,
Неужели ему рядом с гробами лететь?!
Погрозил ему пальцем майор: «Не нравится?
Отправляйся назад в свой гарнизон!»
Присел он в тамбуре с похоронной командой,
Неприветливы, хмуры лица солдат,
Еще бы, в такой кампании то и дело летать.
Поднес сержант ему разведенный спирт,
Выпил солдат, молча кивнул,
Эх, бедняги, только водкой держатся здесь…
А за стеклом иллюминатора бездонная темень,
Потушены у самолета бортовые огни,
Летят к границе они над чужою землей,
Но душманы даже ночью не спят,
Понеслись из тьмы им навстречу стингеры
И отстреливает самолет тепловые ракеты,
Отвлекают они на себя удары стингеров.
Вот взорвался один прямо рядом с бортом,
Круто ложится на борт самолет,
Пытается выйти из зоны обстрела
И рвутся тросы, держащие груз,
И летят в дыру, один за другим, гробы…
Врезался лбом в переборку солдат,
А очнулся, стоит на полосе самолет,
Дотянул до ближайшего аэродрома пилот.
Сразу же поднялся переполох на земле,
Потерял «Черный тюльпан» восемь гробов,
Вычислил диспетчер место падения
И отправляются, тут же, на поиски грузовики.
Упали гробы на мирный кишлак,
Раздавили спавших женщин и стариков
И выли афганцы, проклиная русских,
Но объяснил им дипломатично майор,
Что могли и из их кишлака запустить ракеты,
Но учитывая, что и у них есть потери,
Не будет командование следствие проводить.
Помогли, после этого, местные гробы отыскать,
Пересчитал майор, девять штук!
Пожал плечами, разберемся на месте,
А на аэродроме перегрузили гробы в другой самолет
И приказ, переложить покойников из помятых.
Снова пересчитал все гробы майор,
Тридцать два в самолете и у него еще девять,
Откуда же взялся сорок первый покойник?!
От всего этого можно сойти с ума…
А солдаты вскрывали покореженные гробы,
Перекладывали убиенных в новые,
Матерились сквозь сжатые зубы…
Вот вскрыт, наконец, последний гроб
И раскрыли от удивления рты солдаты,
Нет покойника, только пачки рублей и долларом,
А в «ногах» груда пакетов с белой начинкой,
Вот вам и сорок первый покойник…
Прибежал подполковник из штаба,
Приказал все немедленно в новый гроб запаять,
Если кто слово где скажет, под трибунал!
Это командование проводит секретную операцию…
А в Ташкенте этот гроб забрала спецкоманда,
Что ж, так бывало всегда и во все времена,
Кто-то грузом-200 стал на войне,
А кому-то война лишь карманы набила…