Данте. Комедия. Ад. Песнь 1

На середине странствия земного
 я  вдруг попал  в густой и  мрачный бор,
 поскольку сбился я с пути прямого.

Как передать, что мой там встретил взор?
Лес был   суровый, дикий и  дремучий,
ужасный -  не забуду  до сих пор.

Он даже горше смерти неминучей.
Но благо посчастливилось найти
мне в  этом сумрачном  лесу под кручей.

Не помню, как пришлось в него войти.
Я  будто погружен был в крепкий сон,
 когда я  сбился с верного пути.

Но все-таки  закончился и  он –
бор, где в меня вонзалось  страха жало.
Перед собою я увидел склон.

Он подымался прямо к перевалу.
Планета, что ведет на всех путях,
в сиянье его плечи одевала.

И сразу начал yтихать  мой страх,
что волновал, как озеро, мне душу,
когда   несмело  брел в лесу впотьмах.

Как тот, кто выбрался из волн на сушу,
еще не отдышась, глядит назад
на море, что бушует, берег руша,

 так,  к лесу обернувшись, бросил взгляд
мой дух, еще от мрака  оробелый,
на путь, что в мертвых превращает всех подряд. 

Когда немного отдохнуло тело,
я подыматься начал  ввысь, 
на горный склон теперь  ступая смело
   
Но мне дорогу преградила рысь.
И шкура  ее  пятнами пестрела,
в ней легкость и проворство обнялись.

И путь мой заслоняла   так умело,
что я все время сталкивался с ней,
 и вниз опять спускался  то и дело.

Тут  солнце показалось из ветвей.
С ним вместе  звезд  поднялась  стая,
 что вспыхнула, когда в начале дней

 в  движение  любовь святая
 прекрасные предметы привела.
И я воспрял, надежду заново питая:

рябая  тварь не  причинит  мне зла.
Но  страх мой не ушел далеко,
хотя была пора  сладка, светла:

лев показался,  с голодом жестоким
в глазах,  и  словно  дрогнул склон, 
когда раздался рык его глубокий.
 
За ним волчица шла вдогон.
Как будто алчность вся собралась в тощем теле,
что стольким  людям нанесло урон.

 А мной тоска со страхом овладели
и понял я -  по этому пути
 к своей   теперь мне не подняться цели.

Так тот,  кто  думал многое приобрести,
теряет разом  все, что было.
и плачет : ничего  тут  не спасти.

Меня волчица ниже оттеснила,
куда лучей не  попадает  свет,
и я спустился в сумерки уныло.

Внезапно  чей-то смутный  силуэт
с надеждой я увидел  в отдаленье.
Он  в тишине  почти сошел на нет.

- О  помоги,  -  я закричал в волненьи, -
мне средь пустыни, что беде сродни,   
будь человек ты  или  привиденье!

- Я человеком в прежние был дни, -
он отвечал. -  Ломбардец по рожденью,
из  Мантуи   отец  и мать  мои.
 

А я родился в Юлия правленье
и жил при Августе, когда  терзало  Рим
богам  фальшивым поклоненье

Я был поэт, Эней  героем стал  моим,
что   к нашим берегам причалил
когда объяли   Илион   огонь и дым.

Но ты зачем спустился   в  край печали?
Что  ж   путь тебя  к вершинам не ведет,
что радости причиной первой стали?


- Так ты -  Вергилий? Ты источник тот,
что для  потоков  речи стал основой? –
 спросил,  ответ уж  зная наперед.


- Свет для поэтов – твое слово,
С любовью и старанием в твой стих
вгрызался  снова  я  и снова.
 
Меня создал ты! И в стихах  своих
копировал я стиль прекрасный  твой,
и  славы, и почета  с ним достиг.

Но помоги! Закрыла путь стеной
волчица, и  мои дрожат поджилки,
и нервы сделались натянутой струной.

- Ты  выбери  другой путь  на развилке,
покинь скорей   пустынный этот край, -
так отвечал  он на призыв мой пылкий.

- Волчица  не пропустит - так и знай –
она людей  здесь  много погубила
и быстро жизни скажешь ты «прощай»
 
В волчице той такая злая сила,
что алчность не унять ее никак,
как много  бы она ни проглотила

Она со многими зверями в брак
вступала и продолжит это дело. 
Но  пес  борзой убьет ее, пошлет во мрак.

И как сосуды драгоценные*,  умело
хранить он будет свой народ,
и мудрость, и любовь  в Италии  пределах.

От унижения Италию спасет.
 За это положила жизнь  Камила,
 Турн, Нис и Евриал погибли в свой черед.

Из городов тот пес погонит  силой
волчицу  злую снова в ад, во тьму,
туда, где   ее зависть  породила.

Тебе ж пускаться в путь  не стоит одному -
как поводырь, сквозь сумрак  проведу  я, 
к подножьям  вечных высей  подниму.

Сперва услышишь жуткий вопль, тоскуя.
То души древние,  у них надежды нет.
И просят смерть  они себе   вторую.

Другие безмятежны  среди   бед:
однажды  - веруют,  в огне пылая  -
 их  выведут  наверх блаженным вслед.

Тебя ж туда введет  душа другая -
она  достойнее меня  во всем
и в горний град свободно проникает.

Меня  Правитель не пускает в дом -
я против  бунтовал его закона,
таких не хочет в царствии своем.

Хоть он повсюду правит благосклонно,
избранника того  счастливей нет,
кого  он   к своему допустит трону.

И я сказал: - Молю  опять, Поэт,
я именем тебе неведомого Бога,
ты выведи меня из этих бед

на свет,   тобой обещанной  дорогой -
 к вратам Петра  путем прямым
и к тем, о ком  печалишься так много.

Он двинулся и я  пошел за ним.

с итальянского перевел А.Пустогаров

Песнь три http://stihi.ru/2020/04/25/7280

* - см. https://www.proza.ru/2008/04/14/382