Учительница первая моя

               
Я   в детстве много болела, и как ребёнок привыкший к полному вниманию, во время болезни была очень нудной. Могла в течении двадцати минут ныть:                -  Подушку, подушку, подушку.                Пока не прибегала мама с кухни и не давала вожделённую  вещь.                Родители нашли выход из положения, научили меня читать в пять лет. Первая книжка которую я прочла была адоптированное издание                “ Сказка про Мальчиша Кибальчиша. “  С книгой  справилась за час .Посчитав себя грамотным человеком,  самостоятельно  написала письмо двоюродной сестре в Ригу.
Здавствуй Белочка как ты учишся что получаеш пычки или двыки цлую Тала. ( сохранена орфография ребёнка.)               
Жили мы  в Полтаве, папа был в длительной командировке. Дали комнату в коммуналке. У  мамы была книга  “ О вкусной и здоровой пище”, я  зазывала в гости соседского, вечно голодного Димку и “кормила”   его картинками из  книги, читая названия блюд. А потом бежала на кухню и просила у мамы кушать. Мама выдавала, в зависимости от времени дня, или бутерброд или тарелку супа, и страшно удивлялась что её дочка, малоежка,так много кушает. Когда тайна раскрылась, сама стала подкармливать Димку.                Настало время идти в школу. Мы вернулись в Ригу.                У всех была одна первая учительница, а у меня  их было три.  Хороших воспоминаний не осталось ни от одной из них.  Может я сама виновата, что не проявляла  подобострастия и не выказывала любовь.                Мне семь лет. Районная школа полу латышская, Чернила не фиолетовые, а синие, обязательно надо носить синие школьные береты, младшие классы с белой полосой, а сбоку, на берете, крепится металлический знак с номером школы. Первая учительница Вера Ивановна Дьяконова, к тому моменту глубоко беременная. Я так хорошо запомнила фамилию, потому что родители объяснили мне происхождение фамилии. В школе, когда девочки выходили к доске, они должны были сделать книксен, сначала в сторону учителя, а потом в сторону одноклассников, а мальчики шаркали ножкой. Первая  проблема началась на уроке чтения,  было скучно. Одноклассники учили буквы, а я, дома, читала “Робинзон Крузо”. От скуки, у мня была металлическая закладка, я  изрисовала всю парту, нет не сразу, а на протяжении многих недель. На уроке письма катастрофа, ни одна палочка, ни одна закорючка, не выходят  ровно. А самая  большая проблема, была на уроке физкультуры. Летом , когда  были в Москве,  родители купили форму с застёжкой с сзади. Я  не могла ни расстегнуть, ни застегнуть. Учительница помочь не хотела, и запретила детям помогать. Всегда после физкультуры, опаздывала на следующий урок. Однажды Вера Ивановна  на уроке стала поднимать детей, спрашивать национальность и заносить данные в журнал. Я сказала, что  украинка . Я  всегда вертелась среди взрослых и всё наматывала  на  “ус “, и почему – то  считала, что про национальность не надо  никому рассказывать. Дома мама  объяснила, что национальность скрывать нельзя.                Вера Ивановна уходит в декрет. Когда Вера Ивановна пришла навестить класс, дети кинулись её обнимать и целовать, повисли на ней, одна я осталась сидеть, мне она была безразлична.                Новая учительница. На первом уроке рисования  дала задание, нарисовать морковку. Морковка получилась похожая на  запятую, и  меня оставили после уроков, рисовать. Рисовала, пока не прибежала перепуганная  мама. А  самый большой подвиг был, когда я влюбилась в Витьку Акулова и на перемене ему рассказала, что люблю его, этот семилетка, который кроме азбуки и родной речи ничего не читал, рассказал всему классу. Класс долго издевался надо мной.                .   Во втором классе,  было ещё одно столкновение с учительницей.                Учили   стихи Маршака и Михалкова. В учебнике родная речь были только фамилии с инициалами. Кто – то из детей  рассказывает стихотворение Маршака, и говорит:                -Стихотворение Сергея Маршака.                Не долго думая, для восстановления справедливости, я подняла руку.                – Этого поэта зовут Самуил Яковлевич Маршак, а Сергей Владимирович Михалков, другой поэт.                И тут же получила замечание.                1959 год. Переехали во Львов. Поменяли квартиру.  Пошла в третий класс. Классную звали Раиса Артёмовна. Первое, что ей не пришлось по вкусу, это книксен. Когда я  выходила к доске, на полном автомате приседала, она спрашивала,:                -Что это ты подпрыгиваешь?                Дети  воспитывались по советски.                - Ребята, если вы что – то видите, или в классе, или когда ходите к одноклассникам, рассказывайте.                Потом, назидательным тоном, говорилось:                - Если вы будете плохо учиться, то станете чистильщиками обуви, как Лёни Спектора папа, правда это такой чистильщик, у которого дома есть телевизор, пылесос и полотёр.                Когда я  рассказывал  родителям, они хватались  за голову.                На восьмое марта, мама приготовила гподарок, а так как она в свою школу уходила раньше, то  я три дня его благополучно забывала.                Стол Раисы Артёмовны был завален подарками: кофточками, шарфиками, и не знаю чем ещё. Через три дня, я принесла подарок. Всему классу было сказано:                - Видите, Наташа тоже принесла мне подарок, значит она меня уважает.  Писала я по прежнему  коряво. Ревмокардит в первом классе, когда я писала на доске, положенной поперёк кровати, писала лёжа, мне нельзя было сидеть, каллиграфии моему  почерку не добавил.                Но главное столкновение было впереди, уже в четвёртом  классе.                И туту, вдруг, Раиса Артёмовна, разрешает  писать авторучками . И стало получаться прилично. Через недели две, эксперимент закончился, вернулись к  обычными перьевыми.  Мама пошла поговорить  с классной и попросить, чтобы разрешили продолжать писать самопиской. За два года учёбы, это была её первая просьба.                Прошло несколько дней. Вдруг поднимается рука и раздаётся голос:                - Раиса Артёмовна, а Дербинская  пишет авторучкой.                На что “ мудрая” учительница ответила:                - Дети не трогайте Наташу, это не её прихоть, а прихоть её мамы. И вообще, её мама приходит ко мне выпрашивать оценки.                Тут моя не окрепшая душа не выдержала я встала с трясущимися руками и ногами и дрожащим голосом, заливаясь слезами и соплями сказала:                - Это не так, не трогайте мою маму, она к Вам пришла только попросить про ручку, а оценки она не выпрашивала, она тоже учительница.                На перемене это было рассказано всем учителям младших  классов.              На следующий год, мама  перевела  меня в параллельный класс. На первом же собрании, классная руководительница сказала:                - А Наташа не такая уж плохая девочка.                Из чего мама сделала вывод, что мне дали плохую характеристику.

30.06.19