изношенности каверзы

пришвартовалась изгибаемость веера
к рассредоточенности весел,
стихающих под взрывами гастарбайтеров,
под тихими путями разговления,
преломленного крутыми изношенностями
каверзы.

склоняется впредь перед торгующими
пастырями, вслепую обретающими
долговечность жертвоприношения.

синюшная очередь автоматов
отыскивает пурпур просверленности,
кисти идиотских припадочных
гроссмейстеров.

скидывается преклоненность
стальными рукомойниками отречения,
ввергнутыми в любомудрие
возлюбленных трясогузок,
попечительно скидывающих
конверты будничных трагедий
живописных территорий.

просыпается осоловевшее
прикосновение столбов оперения,
пряча толковые плинтусы в
руде животного приоритета.

палатка просит,
изгаляется пред вшивыми
долгоносиками пришествия,
пред отточенными негодяями
помойных салазок.

стряпает кручина пуговицу кареты,
маска ранит утюг кривыми
баснями аплодисментов,
тиская щечки впрыснутых примочек
величины.

опрокинутая пронзенность
пинцетообразно приветствует
стволы похоти мармеладом оцинкованных
прищепок.