И душа моя...

Он сегодня кричал неистово,
А вчера по-другому  кричал -
Что-то страждуще-декабристское
Завернуло меня в печаль.
А сегодня испугом вырезал
Мысль и душу загнал в тупик.
Горным эхом связал карнизы,
Разорвал стёкла дерзкий  крик.
Три гудка, три тревожных выстрела,
И уже будоражит ночь -
Столкновенье,  тела безжизненны?
Может  можно еще помочь?
Что за мысли? Ругаюсь с разумом.
Знать,  устала его труба,
Вот лягнула, как конь привязанный
Сзади шедшего чудака.
Отстучал, провернул бессонницу,
Растревожил больную грудь.
Успокоила мыслью  звонница -
Бога крестьбины и мой путь.
Тихо-тихо земля колышется,
Благосклонно  глядит  звезда.
Руки крестятся, сердце крестится,
Вдаль уехали поезда.
Так спасительно утешение
И божественен тихий глас.
Колоколит июль рассеянный,
Плодотворен дождливый  час.

Перекрыли дороги лужицы.
А  железка опять трещит,
Но трубит  тепловоз  по-дружески,
И в покое дойти  велит.
Приутихла.  И  птица  крУжится,
Лес  капелит, листом шуршит.
Ветер рвется  к вершинам стуженным,
Только сердце чуть-чуть болит.
А душа промелькнула в просеках,
Да за бабочкой погналась.
Крылья вымокли в ветках росовых,
И  поймала,  и забралась,
И присела на лист черемухи.
Отняла  два чужих  крыла.
Три гудка, благовеста всполохи,
Мотылек и душа моя.