О судьбе героев повествования

ИСПОВЕДЬ. Книга 2, часть 2. Любить? Или… Ненавидеть? / Виталий Иванов. – СПб.: Серебряная Нить, 2019. – 174 с.
http://russolit.ru/books/download/item/3961/

Листалка. Читать:
http://pubhtml5.com/eail/yjws/

ФОТО В КНИГЕ
 ____________________________________


Заканчивая это невеселое повествование, расскажу коротко о судьбе основных героев.

Сестра Лены Наташа взяла на воспитание из детского дома мальчика Лешу. У неё детей быть не могло после перенесенных женских болезней, гонореи и чего-то ещё (ещё в замужестве с Володей Левитским, Лена говорила, у неё было много поклонников).
Леша оказался весёлым, активным мальчишкой. Чуть младше нашей с Леной дочери Саши. Это было, видимо, весной 1984-ого года. Мы с Леной по выходным иногда приезжали в Юкки. Парнишка очень ко мне привязался, можно сказать, не отходил от меня. И Саши, конечно. Лёша и Саша весьма подружились и были, как брат и сестра. Саша тоже постоянно жила в Юкках. Мы втроем или вчетвером с Леной бродили по окрестностям, купались в озере.
К сожалению, у Леши сразу почти, как говорила сама Наташа, стали проявляться неприятные склонности, что-то ломать или стащить. При мне этого не было, рассказывала Лена со слов Наташи.
С годами эти склонности лишь возрастали. Я не был тому свидетелем. Рассказывала мне Саша. Брат рано стал курить, выпивать, вроде, и наркотики употреблял. Неоднократно его ловила и забирала милиция в связи с различными мелкими кражами и хулиганством. Наташа каждый раз его вытаскивала из милиции, выкупала.
Она всё объясняла плохой наследственностью. Когда забирала Лешу из детского дома, ей показывали бумаги, по которым оба родителя Леши сидели, не в первый уж раз, и на долгие сроки.
После лета 84-ого года я с Наташей и Виктором не общался, соответственно, с Лешей. Это произошло, потому что встретил другую женщину, и мы стали жить вместе. Об этой другой, иной жизни, возможно, расскажу, но в другой книге.
А здесь коротко о людях, с которыми больше я не общался.

Не знаю причин, но Виктор, муж Наташи, где-то в 90-х годах умер. Наташа сразу же, в очередной раз, вышла замуж, за какого-то бывшего капитана подводника, довольно-таки состоятельного бизнесмена. По крайней мере, имеющего несколько квартир.
Но потом умерла и Наташа, в 53 года. На здоровье при мне не жаловалась никогда, и я ничего не слышал, вплоть до последнего времени. Возможно, от скоротечной неприятной болезни. Впрочем, болезни приятными не бывают. Было это в 2003-ем или 2004-ом году.
А Леша с Сашиных слов, в свои 25 лет уже 3 раза сидел, небольшими сроками. Наркоман, алкаш полностью опустившийся. Этот, как она говорила, подонок не пришел даже на похороны приемной матери. А в день похорон пытался продать одну из квартир. Чтобы рассчитаться за какие-то большие долги.
Его в очередной раз искала милиция. Наверное, взяли. Больше о нем ничего я не слышал.
Полагаю, не весёлая была жизнь у Наташи.
   
 
1 сентября. Саша идет в 1-ый класс. Саша, Лёша, Лена и Наташа Левитская.

Каждого небеса и земля благодарят или наказывают за что-то, в меру, видимо, совершенного. Заслуг и проступков.


Панкратов.
Как я уже поминал, Андрей продал свою неплохую, недешевую комнату на Каменоостровском, с отдельными туалетом и ванной, кухней на совсем маленькую, чуть ли не 7 метров комнатку. С какой-то доплатой. Рассчитался с долгами, остальные стал пропивать. Денег хватило, видимо, ненадолго.
Лена с ним уже почти не общалась, как говорила. Это всё было после нашего расставания. У Лены возникали другие фавориты, например, Валера Грубин (легендарная личность по Сергею Довлатову).
Тем не менее, я еще один раз видел Андрея. Это было, наверное, в 1988-ом или 89-ом.
Я только что помог матери переехать в нашу новую двухкомнатную квартиру на улице Черкасова. А сам жил у Люды, мы поженились. Тем не менее, с Леной встречались регулярно, раз в месяц. Я передавал деньги на Сашу, алименты договорились не оформлять.
И вот однажды я был на Черкасова, позвонила Лена и попросила денег вперед. Ответил, у меня сейчас нет, зарплата на следующей неделе. Тогда она сказала, что очень нужно поговорить, дело жизни и смерти, и она ненадолго заедет. Мне совершенно не хотелось встречаться, но согласился.
Когда открыл дверь, увидел Лену с Панкратовым. Попытался тут же закрыть. Сразу не удалось. Панкратов стал вежливо уговаривать, что ему нужно в долг, он отдаст. Должны деньги прийти от родителей, завтра буквально. Но это мне было говорить бесполезно. У Панкратова случилась истерика. Он был совсем темный. Дошло дело до драки. Я его вытолкал, Лена тоже вышла. На лестничной площадке Панкратоф начал кидаться в меня всем чем попадя. Организовалась настоящая перестрелка. На лестнице были какие-то вещи соседей. Это всё продолжалось, пока я не захлопнул за собой дверь в квартиру.

Кстати, буквально до этого, я Лену не видел месяца три. А когда увидел, не сразу узнал, у нее, видимо, была сломана челюсть. И срослась неправильно. То есть одна скула была сильно больше другой, лицо перекошено. И только узнаваемые глаза горели все с тою же экзальтацией.
По косвенным намекам я понял, дело Панкратова. Он её бил.

Умер Панкратов в своей грязной комнате, заваленной пустыми бутылками. Об этом вскоре сообщила мне Лена.

Где-то, видимо, осенью 85-ого, Лена предлагала родить от меня.
Мы встретились промозглым вечером, надо было передать деньги, алименты на Сашу. Лена предложила пройтись, у нее опять было важное дело, жизни и смерти. Встречались мы на Петроградской, у метро, прошли в какой-то темный переулок. И она почти сразу предложила родить от меня ребенка. Мол, Валера Грубин хочет ребенка, но у него не получается…
Я с ужасом отказался!
Она еще уговаривала…
Но… нет, нет, только не это!!!
Лена потом-таки родила еще девочку. Анастасию. Одновременно с нашей дочерью Сашей. Разница в две недели. Причем Анечка, Сашина дочка старше.
К тому времени, Лена рассталась с Валерой и сошлась со странным человечком, не помню, как его звали. У него уже было 6 или 7 детей, но из семьи он ушел и жил с Леной.
Мы несколько раз виделись. На свадьбе у Саши и еще каким-то делам, связанным с Сашей. Ничего из себя он не представлял. Невысокого роста, кругленький здоровячок, не помню от него никаких внятных слов. Занимался чем-то неясным. Я и не интересовался.

С Леной мы развелись через несколько месяцев после моей встречи с Людой. Познакомились мы в колхозе. Как-то сразу приметил, выделил по движениям, чему-то родному. Приглядывался, было приятно смотреть на нее.
А на отвальной, перед отъездом, это было 16 ноября 1984 года, устроили танцы. Мы с Кирой Ивашкиным и друзьями, конечно, выпили, но держались нормально. Пригласил Люду. И получилось так, что потом мы танцевали лишь вместе. Вышли на улицу, гуляли, разговаривали, поцеловались… договорились встретиться в Ленинграде. Выяснилось, что мы работаем вместе не только в ЦКТИ, но даже в одном отделе. Но в разных лабораториях и корпусах. Отдел-то огромный!
Встретились. И уже больше не расставались. Эта любовь на всю жизнь.

Людмиле Гребенщиковой

Ты дивную прелесть хранила,
Ждала повеленья любви
И сразу меня полюбила,
Объятья и губы мои!

У Ладоги тёмной, осенней,
Среди опустевших полей
Своё отыскал я спасенье
В любви драгоценной твоей.

Казалась нам встреча случайной…
Воистину, случай велик!
Какая-то высшая Тайна
Прозрела дороги свои.

Ты к жизни меня воскресила,
С тобою открылся мне Бог…
Отчаянно так полюбила,
Что я не влюбиться - не мог!

Пятиречье, октябрь 1984


С Леной встречаться сразу же перестал. Однозначно решил разводиться. Лена не возражала. И через несколько месяцев, зимой-весной 1985-ого мы оформили развод. В ЗАКСе на вопрос о причинах сказали, несколько лет не живем вместе. Отношения дружеские, делить нечего, претензий нет.
Процесс прошел быстро. У меня была с собой трехлитровая банка самогона. И мы поехали праздновать наш развод к Боре Довлатову. Там нас уже ждали Боря с Валерой.
Валера Грубин потом повторял, такого весёлого развода в своей жизни не вспомнит еще. Я непринужденно шутил… И действительно, мне было радостно и легко. Всем было легко…
Можно сказать, я освободил Лену. И она освободилась от каких-то обязательств ко мне.
В следующий раз видел Борю на его похоронах.
Мне сообщила Лена. Пригласила приехать. Сомневался. Но все же поехал.
Было отпевание в церкви на Петроградской. Долгое, часа полтора. Народу - полная церковь.
Потом поминки в квартире у Бори. Меня опять-таки уговорили пойти. Народу не протолкнуться. Но лица все почти незнакомые. Из узкого круга, который я знал практически никого.
Я выпивал, ни с кем не общаясь.
Потом какие-то женщины, незнакомые, предложили переговорить. И после нескольких вопросов зашла речь о моей «коронации». Типа, на место Бори. Вокруг него всегда крутилось несколько женщин, он часто с кем-то созванивался. Но я этого не касался совсем.
Нет, говорю, спасибо. Не смешно. Выпил еще несколько стопок, быстро захмелел. И ушел.
Слава богу, ни с кем больше не пересекался! Это было уже после смерти Панкратова. И Саше больше 16-ти лет.
С Леной последний раз встретились на Сашиной свадьбе, в 1996-ом.

Судьба дальнейшая Валеры Грубина мне неизвестна. В Интернете нашел, что его уже нет в живых.


После нашего развода Саша осталась с мамой. Но фактически жила с бабушками, у Нины Евгеньевны или моей матери.
Два раза, летом 1986-ого и летом 1988 почти по месяцу мы вместе ездили на Черное море. С Людиной дочкой от первого брака Надей и моей дочкой Сашей. Надя на два года старше Саши.
Все были счастливы.
Потом, однажды я предлагал Саше жить вместе с нами, не очень настойчиво, правда, честно скажу. Саша, без тени сомнений, сказала, буду жить с мамой.
Но мы и потом встречались, по праздникам, дням рождения. В 90-ом году купил дачу на заработанные в ЦКТИ деньги, немаленькие 50 тысяч получил за один год. Тогда средняя зарплата по стране была 200 рублей, а у меня получалось 4000. Такой успех продолжался года три –
88-ой – 90-ый года, я продавал свои программы Металлическому заводу, через временные творческие коллективы оформлял договора.
Пока Горбачева не сместил Ельцин. Практически сразу же все творческие инженерные коллективы умерли. А вместе с ними и все новейшие разработки. Мы, например, проектировали самую большую в мире лопатку – 1,5 метра. Для самой большой и мощной в мире паровой турбины. Всё развалилось или было развалено специально.
Но не буду здесь об этом подробно рассказывать. Произошло очередное разочарование.

Утешало одно.
За несколько месяцев до обвала успел основную сумму потратить, купив дачу и необходимые материалы на первое время для обустройства.
Саша приезжала к нам на дачу не один раз.
А потом она стала взрослой. У нее появились свои интересы, проблемы. Но у нас всегда были хорошие отношения.


После смерти Нины Евгеньевны Лена разменяла разваленную хрущёвку, первый этаж на две комнаты, себе и Саше по комнате.
Муж Лены, звали его, может быть, Вася, умер. И Лена жила с каким-то уже совсем неизвестным мне человеком.
Умерла Лена, если не ошибаюсь, в 2007-ом. От цирроза печени. Саша мне позвонила. Но на похороны я не поехал. Уже не знал никого, все знакомые умерли. Лет 20 уже она жила с чужими людьми. И воспоминания не доставляли никакой радости.


Шура Изотов. Приехали навестить его с Леной, где-то в 1983. Он уже почти не вставал с кровати. Постоянно пьяный. С ЛМЗ, из цеха, где работал он мастером после ВТУЗа, уволили, выгнали.
Незадолго до нашего приезда сливал в раковину горячую воду из кастрюли с картошкой, только что сваренной. В одних трусах, по-домашнему. Умудрился вылить кастрюлю не в раковину, а на себя, ниже пояса. Всю. Жуткие ожоги. Больница.
Жена его, сожительница, - любила его, даже такого! Замечательно пела песни Аркадия Северного. Брала такая тоска!.. И что-то светлое, высокое, ускользающее виделось в отдалении… уходя в небеса, за прокуренный потолок. Туда, где нас нет…
Мы выпили, как всегда, и уехали. Нас ни чем уже было не удивить… Просто немного жаль.
По дороге домой заснули, забывшись…
Больше я Шуру не видел.
А какой красавец! Блоковский не только профиль – и фас! Стройная белокурая бестия с выразительными до боли глазами!
Меня он называл почему-то «мышонком Тарасиком»… А всех остальных отшивал, не раздумывая:
- Твой номер шестнадцатый!
И это говорилось, как приговор. Окончательный.
Великолепно играл и пел на гитаре.
Жаль. Искренне жаль! Что такие люди уходят… Как будто их и не было ни-ко-гда…


После 1980-ого года я практически перестал писать стихи.
В 1981-ом – 3 стихотворения, скорее черновика.
1982 – 1.
1983 – 7.
И только после встречи с Людмилой Гребенщиковой ко мне опять пришло вдохновение. А в 1987-ом я стал записывать первые свои философские опыты «Диалоги с самим собою». Что вскоре вылилось в целостную позитивную мировоззренческую систему. Нескончаемого познания и развития мира, нашей Вселенной, устремленной в бесконечное будущее!

О судьбах других друзей, встречи с которыми продолжались, расскажу в следующей книге воспоминаний-исповеди.