Петр и Февронья муромские

Бояре и Петр
- Что ты, княже, взял простолюдинку?
Или нет девиц в родах боярских?
Может, на лице Февроньи краски
Ярче, чем у ложкарей на рынке?
Жены с нами поругались ныне.
И ответить им не смеем веско.
Можно ли, чтоб лебедями дерзко
Управляла серая гусыня?
- Вы, бояре, больно говорливы…
Языки бы вам связать узлами.
Так почто не в силах сладить сами
С женами, что бесятся ревниво?
А Февронья не сера – неправда.
Сам заметил, зыркаете грешно,
Стан ее, как у березки вешней,
Примечая. Нет стройнее Лады.
И умом она боярынь многих
Превзошла. А что проста в привычках, -
Пух наивный… Оперится птичка,
Будет мне в правлении подмогой.
И не жить мне без нее на свете:
Хворь во мне она лишь укрощает.
Иль никто из вас о том не знает?
То-то и оно… Я вам ответил!

Февронья и Петр
- Князь мой милый, голубь мой сердешный,
Слышу разговоры за спиною.
Если очень трудно быть со мною,
Ты скажи мне – я уйду поспешно.
А лечить тебя и так я стану.
Позовешь – все язвы молча смажу,
И перекрещу. Губами даже
Не притронусь к усмиренным ранам.
Птица в небе завсегда и свищет,
Радуясь восходу солнца, свету,
Рассылая по лугам приветы,
Потому что большего не ищет…
- Что ты, что ты… Вера между нами.
Не терзай мне сердце. Грех – сомненье.
Ты дана мне Богом во спасенье.
Мы с тобою венчаны во храме.
А боярынь дерзость – не преграда.
Их гордыня гложет – это ясно.
Пусть мозолят языки напрасно.
Ты мне люба, ты моя отрада!
Ты теперь во всем, что есть родного:
В роднике твои услышу речи,
В поле с ветром твой привет я встречу…
Ничего не надо мне иного.

Бояре и Февронья
- Не по родовитости, Февронья,
Нам с тобою говорить о важном.
С князем говорили неоднажды,
Только болен он тобою ноне.
Из чего свои готовишь мази?
В чем твоя невиданная сила?
Уж не колдовством ли ты прельстила
Нашего доверчивого князя?
Как с тобой расстаться, он не знает.
Ну тогда сама покинь наш Муром.
В городе с тобою стало хмуро:
Смута простолюдья назревает.
Возомнила чернь, что может спорить,
Осуждать боярские приказы.
Ты причина этакой заразы.
Без тебя совсем не знали горя…
Вот и жены наши взбеленились.
Не хотят с тобой за стол садиться.
Полно те княгинею рядиться.
Уезжай отселя, сделай милость.
- Сладок мед, да только пчелки жалят.
И иного ждать от них не стоит.
Платье для трудов ловчей простое.
Родины ветра теплее шали.
Ну а травы силою целебной
Наделил Господь. Я, христианка,
Ведаю о том, и язвы, ранки
Заживлять могу по воле Неба.
Но насильно мил не будешь все же.
Я навек покину Муром, если,
Побожась, мне отдадите с честью
То, что для меня всего дороже.
- Слава Богу, так-то будет лучше.
Забирай с собою то, что хочешь.
Бог – свидетель. Пусть ослепнут очи,
Если договор с тобой нарушим.

Бояре и Петр
- Князь, решай, ответа ждут вельможи
Ведь Февронья не меха собольи
И не злато хочет взят с собою -
Только то, что ей всего дороже.
А дороже, как сказала давче,
Ей супруг, что дан веленьем Божьим.
Выбору противиться не можем:
Поклялися в том – нельзя иначе.
- Что же думать тут… Я еду с нею.
Без нее лучиною сгораю.
Мне она – жена и мать вторая,
Лекарь и сиделка – всех роднее…
От меня наместника не будет:
Временщик любой подобен вору.
Как отбуду, вам решать собором
И добром, за кем тут будут люди.

Петр и Февронья
- За долами Муром, за холмами.
Сердце давит, нету мне покоя.
И пары седые над рекою,
Как судьба моя, играют с нами.
Вёдро будет или непогода?
Вот и Бог что скажет, как представлюсь:
Бросил крест свой, выбрал вольный парус,
Не достоин княжеского рода?..
Что там своевольные бояре,
От меня избавившись, затеют,
Что там в головах у них созреет?
Чую сердцем смутный запах гари.
Как мне быть Февроньюшка, что делать?
Ты одна мой верный друг по жизни,
Ты все знаки видишь. Подскажи мне,
Долго ли мириться с сим уделом?
- Не кручинься, мой супруг усталый -
Сердца моего любовь, отрада.
На судах твоих все так, как надо.
Берег их хранит до зорьки алой…
Бог – заступник наш, хоть мы и нищи.
Видишь тот дрючок, прямой, как спица,
Поварами торкнутый в землицу
В прошлый вечер для готовки пищи…
Ветка проросла на нем живая
И листок смолистый развернулся.
Это знак нам - Отче улыбнулся.
Перемена ждет тебя большая…

Муромцы и Петр
- Князь, отец наш, Богом молим, просим:
Возвращайтеся с Февроньей в Муром.
Поднялася в нем большая буря
И кровавые пылают росы.
Обезумели совсем бояре.
Похвалялись родом, будто дети,
На княженье муромское метя.
А потом и задрались в угаре.
За мечи схватились да за пики,
Молодцов для битвы снарядили.
Много люду сдуру погубили,
И кругом разор теперь великий.
Вдовы воют, как волчицы в поле…
Посекли бояре и друг друга.
Кто из ихнего остался круга,
Как и мы, и любят вас, и молят.
Мы Февронью в град зовем княгиней,
Жены наши будут ей покорны.
В Муроме – отеческие корни:
Твой он, князь. И мы твои отныне…
- Эх, бояре… С корысти ослепли.
Ни людей, ни родины не жалко.
То ли солнце им горит не жарко,
То ли речки пересохли в пекле?
Все б им жить обманом да побором,
Доводя народ до исступленья,
Учиняя погубу да тленье,
На соседа глядя татем, вором.
Мало что ль оброчного народа
И живот подводит с голодухи?
Так не надо наводить порухи,
Заселяйте землю, ждите плода.
И луга наполнятся стадами,
Будут нивы шелковы, как небо,
А амбары будут полны хлеба…
Мы вернемся в Муром. Отче – с нами.

1.07.10.