Жан-Поль Сартр и другие...

Жан-Поль Сартр и другие...
(Из парижского цикла "Эмиграция любви")



Когда очень, ну очень занята, я отговариваюсь - не могу
уделить вам внимания - "Правлю Сартра".
Это "аркановское" выражение давно стало нашим...
семейным.
В те поры еще и о Сартре-то мало кто слышал.
Ну вот!
Изреку это я, и слышу в ответ, - " А, не буду мешать".
Но есть и настырные, которым нужно объяснить - кто
такой Сартр.
Есть настырные еще более - те, которым нужно не только
объяснить, кто такой Сартр, но и как его "правят".
Объясняю.
Говорю об экзистенциализме, о человеческом
существовании, нерасчлененной целостности объекта и
субъекта, о модусах, и прочем... и прочем...
Слушают...
Внимают...
Я спохватываюсь - в приятной болтовне час пролетел.
А Сартр лежит "недоправленный".
Грустный и одинокий.
Грустный и одинокий лежит мой очередной...
недописанный рассказ и ждёт меня.
В маленькой квартире сына в Париже, собрались
друзья...
У меня "дежа вю" - я уже видела это.
И длинные батоны, и красное вино в пузатых бутылках, и
сыр...
Где?
Когда?
Редкий французский роман обходится без подобной
атрибутики. И она, в конце концов, находит законное
место в нашей подкорке.
Отсюда и ощущение - уже виденного.
Сегодня сын будет читать друзьям мои новые рассказы. И
я по их реакции пойму - хороши они, или...
Приходят самые близкие - те, кого знаю я, и кто знает
меня.
Длинноволосые, красивые друзья моего сына.
Их четверо.
Художник Антуан, скрипач Поль, начинающий актёр
Этьен и Леон, книготорговец, работающий в магазине
своего отца.
Сын переводит с листа...
Берет гитару и начинает плавно выпевать стихи, которые
я поместила в повествование...
Я наблюдаю...
Вижу, как нервно сплёл пальцы Этьен, Антуан что-то
зарисовывает в альбоме, а Поль нежно поглаживает
невообразимо стройное тело своей красавицы-скрипки.
Я не вижу лица Леона - он сосредоточенно смотрит в
окно, но... когда сын заканчивает чтение, резко
отодвигает стул и... выбегает из комнаты...
Повисает хрупкая тишина...
Чтец откладывает листки со вторым рассказом.
Он понимает - после этой маленькой, и такой печальной
новеллы, нельзя... нельзя читать ничего больее...
Распахивается дверь и... как вихрь врывается Леон... с
охапкой мокрых тюльпанов.
Для мадам Регины, шелестит он хриплым голосом...
Мало-помалу, волнение стихает...
Поль выводит нежную мелодию на своей волшебной
скрипке...
А я...
Я тихо выхожу из квартиры - мне хочется подышать
влажным вечерним воздухом.
Немного пройтись...
Успокоенная... возвращаюсь...
Сын один...
На столе, рядом с рисунком Антуана, изображающим
морской берег и юношу с двумя собаками... так похожего
на моего мальчика - простой белый кувшин с
тюльпанами... нетронутое вино и ненадломленные хлеб и
сыр...



РИНА ФЕЛИКС

(Автор фото Борис Карпов. Париж)