Там, за рекою, в овраге...

Кажется что этот день никогда не начнётся,
Ночь, словно камень, давит на плечи звеня.
В тёмном овраге, за речкою, кто-то смеётся,
Может быть кто-то там плачет, зовёт-ли меня.

Может сова за лисою влетела в терновник,
Или Наяда рыдает о прошлом в осоке густой?
Так уже было недавно - наверно во вторник,
Люди ходили за речку - овраг был пустой.

Вот же, опять за рекой будто смех иль рыданья,
Вот же, отчётливо слышу я голос в ночи.
Парубок будто бы деву привёл на свиданье,
Будто так страстно целует, что дева кричит.

Вот и светает. Всё стихло - ни смеха, ни крика.
День разгорается ало-златистой зарёй.
Что там в овраге, какое таится там лихо?
Кто там смеётся и плачет в ночи за рекой?

Люди ходили в овраг за рекою, смотрели,
Но не нашли ни следов, ни примятой травы.
Там - говорят, цыганята когда-то сгорели.
Немцы сожгли целый табор во время войны.

Ветры там воют ночами и стонут о прошлом,
Духи цыганов рыдают по детям в ночи.
Может быть всё от того, что не как на погосте,
Что не пекут как и всем на помин куличи?

© Первослав