Прозрение. Сонет

         – CCXCII –

                К ***

                Безвольна преданность слепая,
                Ничтожен замысел богов,
                Когда собой не управляя,
                Ты потешаешь дураков.



Ты большей частью нет – не часть меня,
И вместе мы обычные чужие;
Тебя влекут ничтожества другие
Чьей ты богиней быть наделена.
 
Кто создавал тебя, тот свято верил,
Что ты – тот самый ангел во плоти,
А ангел просто долго лицемерил,
От совершенства в приступах любви.
 
Я погибал, едва успев влюбиться,
Но кто-то властно вызволил меня,
В последний миг спасая из огня,
Словно заклятия читала жрица.
 
Хоть тысячу подобий изготовь,
Но неживое не способно на любовь.


                понедельник, 1 июля 2019 г., Брюссель

Пигмалион был египтянином, первым сыном царя Бела, что правил до эпохи Аменхотепов и был потомком Персея. Его мать Анхиноя, дочь речного бога Нила, дала жизнь первому из всех царей Греции Данаю, именем которого и называли греков, обитателей морей – с тех пор их называют данайцами. От своего деда по отцу – Посейдона – Пигмалион получил в дар глубину понимания сути, созерцательность, но и прихотливый, а порой и буйный, нрав. Он сам отказался от права на Египетский трон и вслед за братом Данаем переехал на Крит, где предавался любимому делу – созерцанию. Его не привлекали ни мужчины, ни женщины, им владело беспокойство, предчувствие чего-то значительного в жизни. Будучи полубогом, он не верил в богов и их могущество, их властью над ним. Истомлённый собственной противоречивостью, он решает сам создать идеальный образ женщины и, расположившись на отлогом берегу моря, начинает ваять из слоновой кости женский силуэт. Под его резцом неживое обретало формы совершенства. Весь труд не занял много времени. Вскоре статуя была готова. Она отражала ту, что могла бы поглотить его всего, если бы была одушевлена. Каждый вечер приходил Пигмалион к своему творению и проводил порой всю ночь с ней под звездами, рассказывая о своей любви. Афродита не выдержала однажды его стенаний и решила вознаградить скульптора. Вернувшись однажды с берега под утро домой, Пигмалион обнаружил, что дом обитаем и там стоит она – оживший идеал, им созданный. Свадьбу посетила сама Афродита, она же и передала невесту жениху. В положенный срок у пары родился сын Пафос – прекрасный мальчик, восторженный ко всему, непосредственный и легкодумный. Вскоре Пигмалион снова затосковал по тем временам, когда статуя была неживая. Боги дали ей телесность и чувственность, но забыли вложить то, что женщины воспитывают в себе от рождения – любовь к мужу, любовь к дому. Дом тяготил ее и она большую часть времени проводила там, где ее могли видеть другие и восхищаться ею. Пигмалион навсегда отказался от своего занятия и ушёл в глубины своего сознания. Он слушал волны и о чем-то думал, никто больше не знал, о чем. Статуя оставалась безымянной. Своё имя – Галатея – она обретет только с легкой руки Жан-Жака Руссо в 1762 г., воспевшего скульптора в сочинении «Пигмалион». Чем обернулся дар Афродиты Руссо умолчал. – Память Веков.