Тимофеев сын! Продолжение

             II.

Всего скорее, быть не ломким,
А гибким, скользким, мать ети…
Когда бы знал, что от соломки,
Есть, что помягче подстелить,
В библиотеке, книг на полках –
Хоть ты считай на пальцах ног,
Откуда ж черпать мозгу толку?
Однако, кто-то ведь помог!
Сейчас признаюсь в самом страшном:
Не то, чтоб дней, а даже лет,
Включая, завтрашний, вчерашний,
(Года и дни) – в них книжек нет,
Мной перечитанных от корки
До слов о том, кто их издал…
Посетую (какой скандал),
Быть может, завтра, очень горько…
Сегодня – в горле ком застрял –
Так моя исповедь смутила
Гортань и бронхи, и язык…
Но разум совестью не сник,
Как альпинист, увидев Пик,
Что сил подняться не хватило.

Вы не поверите: Онегин,
От молодых моих ногтей,
Запал рассказами о бреге
Невы и прочих новостей.
О недоступном, вожделенном.
(Но не в цене рублей, монет) -
Богатстве, красоты вселенной,
В которой жил тогдашний свет.

Читал о пышности веселой,
Её, и близко не видав,
В преподавателя и школу
Влюбился.
Будто бы удав,
Глотал те строфы, где по сути,
Я понимал, что сам –не франт,
Что нет балов, хоть баломутит,
Что на штанишках красный кант –
Это черта моя, которой,
Перечеркнули детство мне…
Уже давно влюбиться впору…
Хоть нет решеток на окне, -
Их видел, как в кино,  во сне,
Фантазии (помощник взору)
Тянули выше: в небо, в гору
От состояния на дне…

Великий Киев был советским,
Еще ценили имена!
Не звали Корпусом кадетским,
И призывала не война…
Всего лишь – слоган об ученье,
С которым так легко в бою,
Преодолеть помог мученья,
Ожесточив, судьбу мою.

В строю стоял (во взводе) – пятым,
Сражаясь с комплексом проклятым,
Что из, отобранных на курс,
В хвосте колонны нахожусь.
Душило, гложило, хрипело
Свое же собственное тело,
И изнутри, а не снаружи…
Казалось: Да, кому я нужен?..
Окурок (благо не слюнявый),
В ногах Васильевича славы,
Суворова! Но годы шли…
И комплекс сдулся в пуп Земли.

Пуп, безусловно, мал, но все же
Стал знАчимым! Не так тревожит,
Что кто-то выше и умней…
Надлом? Нет, - перелом (модней).
Гимнастика учила гнуться,
Но только тело! Прежний пыл
Во мне, бунтарский, не остыл
И…, проявляясь, то и дело,
В защиту лез того, кто ныл.

Остряк безумный (самоучка),
Любил пошлятину в стихах:
То сук пилил (сказав, о сучках),
То композитор падал (Бах)…
И о хохлах тогда, бывало,
Язвительно шутил про сало,
Что жрут они под одеялом,
Так ловко, сокращая нах…

Мелькали дней младых страницы,
Где Ленин завещал учиться…
Как Ниагарский водопад,
Всё детство – в брызги! Брызги – в ряд.
Живот, под поясом мужая,
Не выделял уже из стаи,
Всё шире плечи, выше грудь…
(Не та, с которой не уснуть…),
А, укрепляющая торс.
Остались в детстве: соки, морс,
Творожной массы вкус варенья,
Слоями масло на печенье,
Лишь тесный ворот (на крючок) –
Приоткрывали (как лючок).

Всё чин по чину. Всё – как надо,
Уместной кажется бравада,
Будто в шкафу сидел, как моль,
Враньё про секс и алкоголь…
Хотя и слова, СЕКС, не знали
Но коли надо, так изволь –
Травили байки, как в подвале,
То Валя снизу, то – под Валей,
Спасая спину в одеяле,
От едких известковых стен,
Мадам-де, прижимал к ним – мен.

Что говорить, - писать неловко…
Но и из песни, этих слов
Не выбросить ботвой морковки
Иль кожурой от огурцов.
А, если искренне и честно,
Поведать быль, без небылиц,
То: от обглоданного детства
В газах картинка – из ресниц!

Сижу и сам себя жалею,
Слеза, прибавив блеск зрачку,
Смывает признаки плебея,
«ЕСТЬ!» - отвечавшего сморчку.
Понять пытаясь, как случилось,
Что по уставу – жив устав.
А из несчетных пунктов, глав,
Статей и смысла между строчек,
Есть право знать, что ты неправ,
А почему? – Есть много точек!
Так много точек, что не съесть:
Карьера – с лестницей не влезть,
Любую ересь – славит лесть.
В инсинуации заплесть,
Пытаясь, стойкость гнили гибкой,
Подать слащавою улыбкой,
Припудрив, пылью наносной
Изобразить из пены – СЛОЙ.

О, Боже Праведный, Всевышний,
Ответь, молю Тебя, скажи:
Кто сделал совесть нашу лишней?
Кто даже веру сделал нищей?
На кой нам эти виражи
И расписные витражи,
Внутри которых, прежний дух
Избит, но не дороже двух
Рабовладельцев (в виде слуг)?
Зачем менять Хоругви Флагом,
Веру – доверием ему?
Чем лучше, самогона с брагой,
Наркотик – глупому уму.

Как благолепие Земное,
Тобою отданное нам
И бескорыстно…, вдруг, ценою,
Так алчно, увеличив втрое,
Распродавать впустили в Храм?
ПосАженных – не посажЁнных
Бесстыдно, ловко и хитро,
Царями делают их жены,
Меняя, даже пол, нутро?
Без Господа, но господам ли,
Твоею ль волей власть дана?
Кто приучил молитвы мямлить?
Зачем повсюду сатана?
Число людишек (небольшое…)
Кто нам на шею усадил?
Кто срок на царствие, длиною,
Превысить позволяет Нил?
Кто пропустил в Ковчег их, к Ною,
Причислив, к братьям и сестрАм,
По родословной (из отстоя),
Мандаты выдав, за бедлам?

Очередные строки дольше
Давались, тяжелее мне…
Больнее острота их, горше -
Что рог от месяца – Луне,
Состарившейся до полоски,
Где справа скрыто, кто не прав…
А слева – С…овесть – Отголоском
Надежду, будущему дав!
НАПИСАНО:  30.06.2019  14.50

© Copyright: Не Сергей Не Есенин, 2019
Свидетельство о публикации №119063005279