Возвращаются все...

Время вышло... надо возвращаться...
побродить околицей судьбы...
там, где тропы убегали в счастье,
да запутались от суетной ходьбы
в трёх минутах вдаль до поворота,
за которым снова та же даль...
Я вернулся лбом стучать в ворота,
отдавив всю душу о педаль.
Тормози! Приехали... деревья
выросли - не помнят обо мне.
Мало, что осталось от деревни, -
дух и тот - российский омбудсмен.
Справедливость? - экая причуда! -
«Всё путём!», товарищ-господин, -
мало ли в отчизне с русым чубом
вылиняло всуе до седин!
Так и земли... Велика Россия! -
а туда же: сбилась в города...
Где ж тебя, родименький, носило?! -
С трёх попыток можно угадать...
Лопухи, с крапивой возле дома...
Окна выбиты, дверной проём забит...
Проклято, оплакано и воздано -
душу не корёжит, не знобит.
Говорят, что это всё - родное...
Как же, как же... где нам позабыть
избяное, до трухи смурное... -
проще сплюнуть и на всё забить!
Захотелось вот... ,наморщив сердце,
повздыхать... смахнуть с души слезу...
Постучавшись в память по-соседски,
вдруг услышать потаённый звук:
«Открывай! Не заперто, земеля! -
А незваных потчует топор!
Водка кончилась ещё на той неделе -
что-то гость из прошлого попёр!»
Я в ответ: «У нас с собою было...»
Гость ли я? - решать уже не мне...
Не объехать на кривой кобыле
мимо груды брёвен и камней.
Остаётся только гарь и горечь
на ботинках да в седой душе
от того, что прожил «между прочем»,
между клавиш вздорного туше,
что годится для бравурных маршей -
«Хрен ли думать! - знай себе шагай...»
Пот - за воротник, в душе - мурашки,
а в башке - запрудила шуга
лозунгов, уставов и заветов... -
Господи, о чём бишь только я...
Хорошо, что пыль сгоняет ветер...

Заросла в ромашках колея...