Химеры моей головы. Диагноз 4. Однажды ты узнаешь

Всё мое окружение: мои родители, бабушки, дедушки, и тёти с дядями с раннего детства прививали мне любовь к чтению. Да не к простому поглощению глазами разных букв с картинками, а осмысленное проживание и сопереживание прочитанному.

Что-то я читал сам – с удовольствием и по многу. Например, в этой когорте находятся братья Стругацкие, Головачёв, Булычёв, Брэм Стокер, Конан Дойл, Толкин и Алексей Толстой.

Что-то же читал с трудом, и из-под палки. Как например Островского или Паустовского. Или «Преступление и наказание» Достоевского (я уважаю это произведение, на секундочку). Но эта книга была много позже описанных событий, поэтому…

Летом мы частенько бывали у бабушки, подолгу гостили. В её квартире у деда был свой собственный кабинет. И в этом кабинете всё доступное пространство стен занимали стеллажи и полки с книгами.

Там было всё: от трудов по философии, до книг по естествознанию; от «Хоббита» в оригинале, до полного собрания сочинений Владимира Ильича Ленина.

И вот, как-то раз, находясь долгое время безвылазно в квартире бабушки (кажется тогда приболелось), я начал жадный поиск того чтобы ещё можно было бы почитать. Смартфонов, как вы понимаете, тогда ещё не было, а трогать телевизор и компьютер без деда, который был в этот момент на работе, было строжайше запрещено.

Я каким-то неведомым образом оказался на дальней верхней полке. Перебирая стоящие тома, взгляд зацепился за обложку синего цвета с сердечками. Не знаю, чем этот невзрачный переплет меня завлёк, но я взял её полистать.

Это был эротический роман «Эммануэль». И моё восторженное юношеское сознание было поражено тем, как могут ещё развиваться отношения между мужчиной и женщиной. И хоть эта книга была про «сиськи – письки», там не было грубых или пошлых слов. Напротив, она была полна завораживающих метафор и аллегорий.

И даже пролистав её несколько раз, я не перестал трепетно относиться к девушкам. Но, это уже совсем другая история…

Однако когда через долгие годы эта книга вновь попала ко мне в руки, я вспомнил тот юношеский восторг, и с придыханием снова её пролистал. И знаете что? Все те завораживающие аллегории мне показались уже смешными и нелепыми. Жаль – воздушный замок детства растаял.

P.S.: книгу я вернул на место. Но, до сих пор не знаю ,заметил ли мой дед тот факт, что я её брал.
И уже, к сожалению, никогда не узнаю.